Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых. Валерий Хотног
которая покинула Россию, убегая со своими родителями от Октябрьской революции в Индию. Очень талантливый человек; мы подготовили сюжет для программы «Ноу-хау» о ее коллекции изделий из камня. Она была уже очень пожилой женщиной, когда я с ней встречался в Париже, но, в том числе и с нашей помощью, она смогла приехать в Россию и навестить родные места.
Контакт с русскими гражданами для французов был большой экзотикой, поэтому городская газета в Орлеане напечатала достаточно большую заметку о передаче «Ноу-хау» и поместила мою фотографию. Тогда же я договорился с одной из местных студий, и они подготовили специально для передачи «Ноу-хау» в рубрику «Социальные идеи» материал о правах детей в Европе. Материал успешно был выпущен в эфир. Правда, для страны, чьи граждане, и то не все, получали месячную зарплату, эквивалентную паре долларов, материал был явно преждевременным. Но именно деловые контакты во Франции, регулярные поездки туда и надежды на будущее, удерживали меня от массового безумия, которое царило в Москве и в стране. На многие вещи я смотрел как бы извне. Поэтому ни в какие пирамиды не помещал деньги фирмы, акций не покупал, в шоу с ваучерами не участвовал, мой ваучер так и будет лежать вместе с выставочными экспонатами передачи «Ноу-хау» как память о тех шальных днях. Впрочем, за свои деньги один раз я куплю акции НИ-ПЕК (кажется, Кахи Бендукидзе) и АстроВАЗ (Березовского). Но их судьба только подтвердит мои предположения, что «товарищи» все равно всех поимеют. Единственное удачное «вложение» свободных средств в этом году оказалось в сникерсы, цены на них так устойчиво росли, что за несколько месяцев удавалось сделать зарплату администраторам на производстве «Ноу-хау».
Это был последний год, когда мой офис был в центре Москвы. Поскольку мы снимали помещение от «Алисы», на нас смотрели как на мешки с деньгами. Деньги действительно были, но не в Москве. На бирже «Алиса в Казани» мы продавали оптом часы Чистопольского завода, оптику из Татарии, вертолеты, КамАЗы. Я нанял специального работника в Москве, и он ежедневно ходил на биржу в Москве к Стерлигову (это было условие работы региональных бирж). Тот как раз проводил экспансию в регионы и отрабатывал технологию взаимодействия с ними. На центральных каналах ТВ крутили рекламные ролики «Алисы» с собакой. В Казани этот бренд явно помогал в продажах. Несмотря на то что я был одним из инициаторов создания и учредителей «Алисы в Казани», уже через год я четко осознавал, что серьезных денег мне не видать. Бум бирж в России продолжался, розничные сети и торговые дома еще не начали хоронить массовое биржевое движение. Но работа и взгляд изнутри подводили к мысли, что вся затея Стерлигова представляет собой большой пузырь. К тому же в Москве я свои обязательства выполнял, но это далеко от Казани. Ситуацию в Татарстане я не то что не мог контролировать. Я ее с момента начала продаж уже не знал. Партнер в Татарстане оказался себе на уме. Насколько я знаю, через несколько лет он исчез из города. Все, что у нас осталось