Зернышки в кармане. Агата Кристи
мозгами. Но это с виду, а что на самом деле… До замужества она работала медсестрой в больнице – когда Персиваль слег с воспалением легких, она его выхаживала и выходила до романтической развязки. Старика этот брак сильно разочаровал. Он сноб и хотел, чтобы Персиваль женился «как положено». Несчастную миссис Валь он презирает, то и дело мешает с грязью. Так что, думаю, она его не сильно любит – вернее, любила. У нее одна страсть – в кино и по магазинам. Главная печаль – муж дает мало денег.
– Что скажете про дочь?
– Элейн? Вот ее мне немного жаль. Она человек неплохой. Из тех, что всю жизнь остаются школьницами. Она умеет организовать игру, занимается с девочками-скаутами, это ей интересно. Недавно у нее был роман с молодым учителем, из сердитых, но отец семейства выяснил, что этот недовольный напичкан коммунистическими идеями, и разом положил этой романтической истории конец.
– И у нее не хватило духу возразить?
– У нее-то хватило. Отступился и поднял лапки как раз он. Опять же, наверное, из-за денег. Особенно привлекательной Элейн, увы, не назовешь.
– А другой сын?
– Никогда с ним не встречалась. Необычайно красив, но, судя по всему, отпетый негодяй. Была такая скверная история в прошлом – подделал чек. Живет в Восточной Африке.
– С отцом – полный разрыв?
– Да, мистер Фортескью не мог лишить его наследства, потому что уже сделал его младшим партнером в фирме, но не поддерживает с ним отношений многие годы, если и упоминает Ланса, то только так: «Не говорите мне об этом мерзавце. Он мне не сын». И все-таки…
– Да, мисс Доув?
– И все-таки, – медленно проговорила Мэри, – не удивлюсь, если вдруг выяснится, что старик Фортескью собирался вернуть сына сюда.
– Почему вы так думаете?
– Да потому, что с месяц назад старый Фортескью устроил Персивалю жуткую головомойку – оказалось, Персиваль что-то делал за его спиной, не знаю, что именно, – он был вне себя от ярости. Персиваль попал в опалу. Он в последнее время тоже сильно изменился.
– Мистер Фортескью?
– Нет, Персиваль. Ходил перепуганный до смерти.
– Так, теперь поговорим о слугах. Крампов вы уже описали. Кто еще работает в доме?
– Есть горничная, Глэдис Мартин, или официантка, – они предпочитают, чтобы их называли так. Она убирает комнаты внизу, накрывает на столы, уносит грязную посуду и помогает Крампу прислуживать хозяевам за едой. Довольно порядочная девушка, но уж очень придурковатая. Слегка гнусавит.
Нил кивнул.
– Эллен Кертис – уборщица. Женщина пожилая, вечно раздраженная и сердитая, но работает в доме давно и чистоту поддерживает на высшем уровне. Никогда нигде ни соринки, ни пылинки. Есть еще помощницы, но они появляются по мере надобности.
– То есть в доме больше никто не живет?
– Живет. Старушка мисс Рэмсботтом.
– Кто она?
– Свояченица мистера Фортескью – сестра его первой жены. Жена была немного старше его, а сестра намного старше ее – так что ей здорово за семьдесят.