Принц и Нищин. Кондратий Жмуриков
лице, а потом написал что-то на бумажке и спрятал в карман.
– Может, перейдем на пиво? – переспросил он.
– П-пиво, – машинально повторил Алик. – И хх-хачу угостить в-вас… пивом «Невское»… – пробулькал он вдогонку собственной коротенькой фразе. Явно из какой-то рекламы. Ну да: реклама пива «Невское».
«В-в-в-в… чего же, все-таки, Алик так нажрался», – проползла в голове Сережи надсадная досадливая мысль, а потом голос бармена Берта, холодный и четкий, гулко проговорил:
– Да… перебрал ты что-то сегодня. И денег просадил, говорят… совсем не слабо. Отдохнуть немного не желаете, господа?
– Ж-жела… ж-желаем, – прожужжал Алик, потому что Сережа Воронцов словно бы и не собирался отвечать, а просто мутно пялился на сидящую неподалеку от него фигуристую белокурую девицу лет не больше чем восемнадцати, одетую в весьма вызывающее платье, из которого едва не вываливались ее роскошные (несмотря на юный возраст) груди.
Берт проследил глазами направление воронцовского взгляда, а потом понимающе прищелкнул языком… в этот момент Сергей почувствовал, что на его плечо легла чья-то рука, и голос Юджина негромко и интригующе вынес на рассмотрение Воронцова следующее:
– Я вижу, ты уже обратил внимание? В общем, так: эту соску могу предоставить тебе в качестве утешительного приза. Все-таки ты сегодня проиграл столько, что вполне хватит купить сотню таких, как эта кукла. Не на время, а в вечное пользование.
У Воронцова похолодело под ложечкой.
– Что, Женек… много я проиграл? – запинаясь, проговорил он. – Чего… м-молчишь?
Где-то неизмеримо далеко прозвучало:
– Да порядочно, Серега. Ты и Мыскин этот твой – на пару хорошо поиграли. Но ты не горюй, все это поправимо. Ничего страшного.
– А как же «ройял флэш»?
– Сделаем, говорю! А пока отдохни.
Если бы Воронцов был потрезвее, то он услышал бы в голосе Юджина преувеличенно бодрые – фальшивые – интонации… а так – он просто пьяно взмахнул головой и бросил:
– А двух телок… не подгонишь?
– Все сделаем, дорогой, – сказал Юджин, делая какие-то знаки бармену Берту. – Сделаем.
– А хто платить будет? – немедленно влез Мыскин и густо икнул.
Юджин растянул губы в неопределенную улыбку: дескать, чего тебе спрашивать, если дают?
– А номера-то здесь похуже, чем в московских… в-в-в… блядюшниках.
Эта невинная фраза Мыскина, выданная некоторое время спустя, была сказана вовсе не для того, чтобы констатировать факт наличия существенных недостатков номеров комплекса «Золотые ворота» на фоне аналогичных заведений столицы. Нет. Просто он подпустил очередную шпильку по адресу Юджина, которого терпеть не мог и всегда говорил Сергею, что, дескать, твой Женя Корнеев – лживая и продажная тварь.
Верно, назначение этой реплики почуял и масляно улыбающийся Юджин, потому что его крысиная угловатая мордочка с густо проклевывающейся черной щетиной