О природе сакрального. К истокам духовного опыта. Григорий Луговский
аgere – действовать. Согласно «Аргонавтике» Валерия Флакка, Авх – имя родоначальника жреческой касты скифов. Вероятно, этот же корень и в одном из латинских синонимов сакрального – аugustus, «величественный, священный», часто переводится также как «божественный». «Автор» – не просто творец, но и тот, кто увеличивает многообразие бытия, создавая нечто новое. В основе власти лежит не только возможность распоряжаться существующим, но и создавать новое – в виде законов, имеющих свойство сакрального принципа, нарушение которого чревато наказанием. Точно также понятия «быть богатым» и «быть творцом» можно поставить в один ряд, ведь изобильность, избыточность (как и творческий «жар» – сила, энергия. Замечу, что М. Элиаде писал о «внутренннем жаре», характеризующем в некоторых традициях специалистов по связям с сакральным) побуждают/способствуют к творчеству, порождению.
Интересно, что славянское «власть» вероятней всего происходит из того же корня, что и имя языческого бога Волоса/Велеса, считавшегося патроном жреческой функции и, соответственно, связанного с «волшебством», «волхвованием». Можно предположить также родство этого славянского корня с уже упоминавшимся германским «weich» – «святой», а также с др.-исл. vé – святилище, Ve – «прорицатель» (имя одного из братьев бога Одина согласно Младшей Эдде), др.-сканд. Völva – «провидица».
Сакральное и сакрализованное
Идея сакрального не раскрывается ни через одну из возможных оппозиций: «профанное» – не прямая противоположность сакрального, а лишь слабая форма его, удаленность от «силы», «слабость как малая степень силы»; «благое, позитивное» никак не может считаться характеристикой сакрального, скорее наоборот – отношения с сакральным требуют чрезмерной осторожности и соблюдения четких норм; наконец, «порядок» тоже не характеризует сакральное, ведь в ритуалах актуализируется состояние хаоса первотворения, а ритуалы «поедание божества» никак нельзя считать нормой, принадлежащей обыденному, непраздничному времени. Для понимания идеи сакрального нам понадобится еще одна оппозиция – сакрального и сакрализованного. Первое – «сакральное далеко», представляется как нечто надсоциальное. Второе – «сакральное рядом», то есть набор норм, составляющих духовный цемент каждого общества. Собственно сакральное, «сакральное как существительное», иррационально и именно о нем предпочитает говорить М. Элиаде как источнике иерофаний – «сакрального как прилагательного» (далее его мы будем называть сакрализованным). Э. Дюркгейм наоборот, рассматривает прежде всего сакрализованное, видя в социальном единственную причину самого себя. Если ближайшими синонимами сакрального можно считать «абсолютное», или «сверхъестественное», то сакрализованное наиболее четко характеризуется понятием культура, или традиция. Сакральное – внешний вызов, сакрализованное – ответ общества, выражаемый через жертву и другие акты культурной деятельности. Собственно, всё сакрализованное и есть