Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях. Василий Потто
более тридцати пяти тысяч человек, не считая тех, которые разбрелись по соседним провинциям кормиться милостыней. Симановичу пришлось положить много труда, чтобы спасти по крайней мере последние остатки населения, и деятельность его в этом смысле была так плодотворна, заслуги его были так велики, что достойное имя этого человека, умевшего в мире быть настолько же благородным, как и на войне, поныне живет в благодарной памяти имеретинского народа.
К этому времени относится письмо главнокомандующего, генерала Тормасова, показывающее, как высоко ценились заслуги, взгляды и мнения Симановича. «Уважая опытность и заслуги ваши, – писал ему Тормасов, – и имея истинное к вам расположение, мне весьма приятно быть с вами вполне откровенным. Не скрою от вас, что, судя по необычайным приготовлениям к войне двух сильных соединенных неприятелей, персиян и турок, на будущее лето нам нужно будет много усилий, чтобы сохранить целость Грузии. В этих-то видах я полагал бы взять от вас Грузинский гренадерский полк, как такой, который, находясь под вашей командой, лучше других привык к военным действиям и более других надежен в сражении, тем более что всякий другой полк, который заместит его в Имеретии, под вашим опытным начальством будет скоро хорош и надежен для обороны края.
Притом, судя по природному местоположению Имеретии, наполненной горами и лесами, и зная собственное ваше заключение из бывшего у меня с вами личного разговора, я полагаю, что там с большой пользой можно употребить егерей. Поэтому я думаю назначить в Имеретию пятнадцатый егерский полк и полагаю, что в шефе его, полковнике Печерском, вы встретите хорошего помощника.
Впрочем, привыкнув всегда соглашаться с вашими мнениями, я и на этот раз буду ожидать вашего ответа».
Ответ Симановича был утвердительный, несмотря на то что его положение было затруднительно и трапезундский паша с шестнадцатитысячным войском уже стоял на границе Имеретии. К счастью, дело не дошло до кровавой развязки; распри, возникшие под Карсом между эрзерумским сераскиром и персиянами, расстроили весь план предстоявшей кампании и побудили трапезундский отряд поспешно отступить к Батуму.
Едва Имеретия стала оправляться и залечивать свои тяжкие раны, как Симанович был вызван в Кахетию для усмирения возникшего там мятежа, а вслед за тем, 22 марта 1813 года, назначен военным губернатором Грузии[59], облеченный большими полномочиями. Но еще он не успел вступить в управление краем, как обстоятельства вновь вызвали его на боевое поприще; и на этот раз дело, совершенное им, беспримерно в Кавказской войне.
Царевич Александр и его приверженцы после поражения их в Кахетии укрылись в Хевсурию, оставаясь в близком и опасном для русской власти соседстве с Грузией и в то же время почти в безопасности для себя, за громадным подоблачным хребтом, отделяющим Хевсурию и непроходимым весной даже для испытанных кавказских солдат.
В Грузии существовало даже убеждение, что послать в Хевсурию
Официальное название этой должности было: «Грузинский гражданский губернатор на правах военного».