Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях. Василий Потто
бедам черноморцев, вносимых к ним черкесскими набегами. Нужно сказать, что в те времена было в силе распоряжение, запрещавшее казакам переходить Кубань для преследования черкесов. И это обстоятельство было истинным бедствием для казаков. Черкесы то и дело врывались в казацкие земли за добычей, а казаки, наказывая хищников на своей стороне, не могли преследовать их, вечно приходя к заповедной грани, нередко останавливавшей их на пути к победе. Борьба выходила неравной. Черноморцы роптали, а Бурсак воспользовался первым большим нападением черкесов в марте 1800 года на Копылский кордон, чтобы настойчиво домогаться права ответных набегов. И разрешение наконец было дано.
С этого времени война принимает новый и более правильный характер, не ограничиваясь уже одними берегами Кубани, а понемногу захватывая собой горы и ущелья Кавказа. Начался ряд теперь уже обоюдных набегов: то горцы вторгались для добычи, то черноморцы шли за Кубань наказать их.
Наступательные действия со стороны черноморских казаков начинаются уже летом 1800 года. Две тысячи черноморцев под личной командой атамана Бурсака вошли в черкесскую землю и на первый раз истребили аулы двух злейших врагов: Аслан-Гирея и Девлет-Гирея. Богатая добыча, доставшаяся казакам, не только вознаградила их за прежние потери, но манила к новым вторжениям; так что, когда вслед за тем черкесы напали на казаков, рубивших лес в Головатом куте, и взяли нескольких из них в плен, то есаул Кобеняк, стоявший на кордоне, уже не задумываясь, бросился вплавь через широкую Кубань и на том берегу, близ аула Махмет-Паки, имел молодецкое дело. Пятьсот черкесских наездников, предводимых отважным Явбук-беем, не устояли против стремительного натиска двух сотен удалого Кобеняка, и сам Явбук-бей едва успел спастись. Все пленные казаки были отбиты, черкесская партия рассеяна, и Кобеняк, разграбив по пути аул Махмет-Паки, с добычей возвратился на линию.
Озадаченные горцы после того в течение целого года не смели приближаться к линии. Но Бурсак, понимая, что это только затишье перед новой бурей, торопился усилить оборону линии. Воспользовавшись тем, что в казацком войске много было еще казаков «водяных», то есть приученных к действию на море, он образовал из них плавучие караульни, которые и должны были двигаться по всему низовому течению Кубани. Эти речные пикеты, называвшиеся байдаками, устраивались наподобие паромов, но имели весла и слушались руля. Вооружение их состояло обыкновенно из фальконетов, иногда и из одной трехфунтовой пушки, а по борту, обращенному к неприятельскому берегу, устраивались шерстяные щиты с бойницами для ружей.
Но именно один из этих байдаков скоро и послужил поводом к новому кровавому столкновению. 28 февраля 1802 года он шел по Кубани из Бугазской пристани к Екатеринодару с четырьмястами пудами казенного пороха. Нужно сказать, что недалеко от Славянского поста, почти на середине кордонной линии, Кубань разрывается на два параллельные течения и, слившись вновь верстах в шестидесяти от этого места,