Я с тобой развожусь. Амелия Борн
совсем не вписывается в эту надоевшую до скрипа зубов жизнь.
– Да, Марго… – поправляется ведущая и, скрывая неловкость под белоснежной улыбкой, просит:
– Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с мужем.
Уголок губ невольно содрогается в кривой улыбке. Я прекрасно понимаю, к чему это все идет.
– Мы познакомились в ресторане, где я работала официанткой, – отвечаю умышленно коротко и безэмоционально. Потому что четко сознаю – нами пытаются манипулировать. Пробудить те воспоминания, после которых все участники дружно должны воскликнуть: «ах, как прекрасно мы жили! И зачем мы вообще разводимся?»
Но ключевой момент здесь – прошедшее время. И я не намерена позволять себе той слабости, на которую сейчас так бесцеремонно пытаются надавить. Я боюсь того, что за этим последует – сомнений в принятом мною решении. Сомнений, которых нельзя допускать.
Кажется, Алиса обескуражена моим лаконичным ответом. Она смотрит на Яна, ожидая от него, что он добавит к сказанному мной что-то еще. И в этот момент я испытываю какое-то иррациональное желание услышать от него нечто сентиментально-глупое. Вроде того, что когда наши глаза впервые встретились, его мир перевернулся с ног на голову… Я и сама не знаю, почему это вдруг становится таким важным, но потребность увидеть его эмоции вспыхивает болезненным пожаром. Я даже вскидываю на мужа глаза в ожидании его комментария, но он в итоге произносит лишь:
– Ну да, что-то вроде того.
Мне хочется резко рассмеяться. В первую очередь – над собой и своей глупостью. Я ведь заранее знала, что именно так он и ответит. Зачем ждала чего-то несбыточного?
Возможно, ему вообще стыдно вспоминать историю нашего знакомства. Может, он стесняется, что его жена была простой официанткой? И уж тем более ему вряд ли хочется рассказывать, как в тот день я неловко опрокинула на него содержимое тарелки, не донеся ее до стола.
Но ведущую наша неразговорчивость, похоже, уже не смущает. Глядя на меня, она говорит восторженно:
– Так это же настоящая история Золушки! Ну разве не миииило?
На ее риторический, в целом, вопрос, другие пары послушно аплодируют. Мне же все это вовсе не видится милым. Подобные истории кажутся таковыми лишь в детских сказках, а в реальности такое положение – скорее унизительно. Но в том, что я так и не стала представлять из себя нечто большее, чем аксессуар Яна Григорьева, я могу винить лишь саму себя.
Ведущая переходит к другим парам и я сосредоточиваюсь теперь лишь на том, чтобы дотерпеть до конца съемки. Хотя происходящее в какой-то степени даже забавляет. В глаза сразу кидается то, насколько неловко на этом шоу чувствуют себя практически все мужчины. Словно хищники, которых посадили в клетку и дразнят на потеху алчущей публике.
– А теперь у нас для вас сюрприз! – провозглашает наконец Алиса. – Вы все наверняка помните свое первое свидание? Мы поможем вам пережить его заново!
Я понимаю, что могу нормально дышать лишь когда выскакиваю из импровизированной студии в коридор. Шагаю