Авантюра цвета фуксий. Татьяна Сергеевна Скобелева
толково! А ее кокетство – всего лишь ребячество перед чужим взрослым дядей. Так делают все хорошенькие девочки, им это прощают.
Вероника вспомнила, как быстро Дворжецкий справлялся с волнением. Он владел собой, стало быть, умел владеть другими. Это не Вадим, подверженный стихиям, сам как стихия, предсказуемая в своей непредсказуемости. У Вероники все время возникало ощущение, что Дворжецкий смотрел на нее сверху вниз. Его превосходство она чувствовала постоянно, тогда как своя власть казалась ей зыбкой. Да, он нуждался в ней, да, она просвещала его, но сила была на его стороне. Он понял, что небезразличен красивой и умной девочке, но вел себя очень достойно.
– Нет, не домогался, – честно ответила Вероника.
– Что же у вас было?
– Он сделал мне предложение.
– Предложение? В каком смысле? – уставилась на нее Эмилия.
– Да нет, не в том, не в том смысле, – верно поняв ее удивление, усмехнулась Вероника. – Вполне деловое предложение.
– Хорошо, – облегченно потерла ладошки Эмилия. – Ну, не томи, расскажи наконец.
– Он предложил мне быть его штатным консультантом по вопросам искусства.
– Отлично. Ты согласилась, я надеюсь?
– Считаешь, я должна согласиться?
– Вероника, ты что, шутишь? Твоя ирония неуместна. Честно говоря, я полагала, что ему нужна консультация. А он немедленно предложил постоянную работу. – Эмилия подняла руки кверху, подчеркивая важность и необычайность события. – Кстати, на каких условиях? – она опустила руки и внимательно посмотрела на подругу.
– Он предложил мне самой назвать условия. Он согласен на любые.
Эмилия подскочила от неожиданности и возбужденно заметалась по комнате, размахивая концами шали, точно всполошенная птица крыльями.
– Согласен на любые условия, согласен на любые. Боже, Дворжецкий согласен на любые условия. – Она наконец остановилась и вытаращила на Веронику глаза. – И ты не сказала «да»?
– Пока – нет.
Эмилия упала в кресло, словно птица подстреленная.
– Как это понимать?
– Послушай, Миля, скажи: в чем все-таки твой интерес? Я тебе благодарна за сватовство, но расскажи мне о своих планах.
– Хорошо, слушай. Дворжецкий очень богат, очень умен и очень осторожен. Мой интерес прост до примитива: нужны деньги для галереи, чтобы окончательно встать на ноги. Дворжецкий любит коллекционировать старину, но в современном искусстве ровным счетом ничего не понимает, а тут вдруг ты. Эврика! Я на вернисаже все придумала. Ты сблизишься с ним, войдешь в доверие, а потом… для тебя он решится на серьезные вложения.
– Почему?
– Потому, что будь ты хоть суперискусствовед, этого недостаточно, но он смотрел на тебя такими глазами, такими глазами…
«Нет, пожалуй, я не фантазировала, – подумала Вероника. – Миля трезвомыслящая женщина. Если она говорит, что „так смотрел“, значит, он смотрел именно так».
Вероника