Распад. Новое солнце. Сандро Давидович Мамагулашвили
может воспринимать музыку любого предмета или живого существа, которого видит. Гил, стоит отдать ему должное, достаточно долго продержался.
Людям это свойственно: мы не знаем, кто мы на самом деле там, в глубине души, поэтому проявляем интерес к психологическим тестам и гороскопам, которые якобы должны дать нам ответ. Может, из-за этого незнания каждый человек звучал для него как расстроенное пианино или порванный барабан, способный издавать лишь глухие полые звуки.
– Ты словно горный водопад, сильный и одновременно мягкий, обходящий любое препятствие на своем пути и продолжающий двигаться вперед.
– Правда? – удивился Гил.
– Правда, – улыбнувшись, соврал Орш.
– Здорово, – механику явно понравилось это сравнение, и он с двойным усердием погрузился в работу.
Спустя полчаса юноша радостно возвестил:
– Готово! Запускай питание, давай посмотрим, прежде чем возвращать броню на место.
Джонас кивнул и несколько раз щелкнул по экрану планшета, Голем ожил и сделал пару простых движений.
Механики заулыбались, не скрывая нахлынувшей гордости, не присоединился лишь Ягли, уже тогда почувствовав приближение неприятностей.
***
Тягучий оглушающий звук сирены раздался над базой. Солдаты молча переглянулись и со всех ног бросились наружу.
Дальше Ягли видел все словно в тумане. Толпы солдат медленно двигались вдоль улицы, освободив дорогу для марширующих Големов, а холодный дождь барабанил по лицу, обостряя чувства.
В воздухе раздалось несколько взрывов, молнии, генерируемые катушками на крышах, сбили часть ракет. Ягли повернул голову, чтобы посмотреть, но идущие сзади люди стали толкать его в спину, подгоняя глендийца вперед.
Гил и Джонас пропали. Кажется, он мельком видел Баса. Орш сжал зубы и просто переставлял ноги, стараясь ненароком не упасть. Ему представлялось, что он тонет в темно-синем человеческом море, которое продолжало нести его, не позволяя сделать лишний вдох или движение. Он отдался на милость этой стихии, держался на плаву, сколько было возможно, пока, наконец, его не прибило к берегу, который оказался зданием арсенала. Ягли вскочил внутрь, схватил протянутый ему гранатомет и боеприпасы, после чего вновь вышел на улицу. На бегу он полностью зарядил оружие и перебросил патронташ через плечо, сразу ощутив всю его тяжесть. Отчаявшись отыскать кого-нибудь из знакомых, он вырвался из заметно поредевшего людского потока и поспешил занять свою позицию.
В задачу его отряда входила охрана восьмой катушки. Ее водрузили на высоте двух этажей на крыше склада – старого кирпичного здания с укрепленным фундаментом, оснащенного пандусами для заезда машин. В двадцати метрах от него раскинулась баррикада из толстых бетонных блоков, тянувшаяся по всему периметру завода, туда Орш и направился.
Наводчики уже заняли позиции у гаубицы, а Ягли примостился рядом, опустив одно колено в мокрую землю, выставив перед собой оружие, и стал наблюдать за полем боя через компактный бинокль.
Раньше