Некоторые подробности пикантны. Ирина Владимирова
удерживало его. И это кое-что совсем не связано с непосредственной деятельностью, а интересно лично ему: сокровища древнего рода индийских магараджей. Ходило множество слухов о том, кто и где спрятал клад.
– А артефакт, из-за которого меня к тебе в помощь отправили?
– Он будет. Но в последнюю минуту. Нет смысла получить его заранее. Хранить негде. Все тайники ненадёжны.
В один из вечеров, подбрасывая последний хворост в костёр, Рудольф тихо спросил:
– Ты помнишь, как в ранней юности я увлёкся дальними странами? Наслушался тогда разных историй от друга моего отца. Уве Нимайер. Помнишь его? Лётчик и путешественник.
– Такой невысокий? Разрешал нам участвовать в починке его авто? Помню. Как же! И даже помню его рассказы о таинственной стране Магриб, в которой жили колдуны. – И Альберт расхохотался. – Надо же! Как мы, дети, были доверчивы!
– Тише ты! – Руди помолчал, прислушался. – Не так всё просто, друг мой! Существуют и волшебные страны. И колдуны.
Он немного помолчал. Продолжил:
– В университете я увлёкся древней Индией. Особенно периодом царства Магадха. Какими тайными знаниями они располагали! Правители царства могли одним мысленным желанием переместить гору. Или самому переместиться в пространстве или времени. Какими богатствами владели правители! Рубины, кристаллы которых свисали с веток деревьев как фрукты! Алмазы размером с перепелиные яйца! Для того чтобы найти их не надо было осваивать шахты и кимберлитовые трубки. Они лежали просто под ногами. Ты можешь представить такое, Альберт? Идёшь с корзиночкой и собираешь, как грибы или ягоды.
Они помолчали. Каждый подумал о своём.
Альберт вспомнил деда, деревенский родительский дом, плетистые розы, девочку, которая очень нравилась.
Перед глазами Рудольфа стояла ветшающая усадьба, покрывающиеся ржавчиной коллекция старинного оружия, а плесенью фамильные портреты. Без корзиночки рубинов и алмазов вряд ли можно привести семейное имущество в порядок. Придать ему прежний блеск!
– Знаешь, в 1913 перед Рождеством в одной французской газетке мне попалась заметка. Рассказывали, что одна важная парижская дама пребывала в Опере на премьере…
Рудольф говорил, говорил. У Альберта перед глазами стали появляться картины из детства. Вот они вместе ловят форель. И рыбины сверкают как серебро. Почему-то вспомнился один мальчик, имя которого он уже не помнил. Мальчик рассказывал завлекательную историю об одноглазом местном священнике. Якобы у священника был левый глаз искусственный. Однажды, перед службой мальчик обратил внимание, что неживой глаз не левый, а правый.
– Вы умеете менять свои глаза? – с удивлением спросил ребёнок.
– Да! – Весело ответил священник. После чего он вытащил оба глаза из глазниц, стал ими жонглировать, а потом вставил обратно. И стеклянный глаз снова стал левым, а живой правым. Мальчик рассказывал эту историю неоднократно и всегда с успехом. Потому что в местной кирхе действительно был священник