Традиции & Авангард. №1 (12) 2022 г.. Коллектив авторов
то, что представлений о переживаниях своих составить уже не могло, как не могло их запомнить или сохранить… Страшного, впрочем, ничего не было, а если что и пугало новоприбывшего, так это непроницаемые блоки, с маниакальной дотошностью – паззл в паззл – расставленные над хрустной его планеткой: благодаря им небесный «контент» и оказывался для большинства из тех, на чьих клетках красовалась классификационная табличка «Хордовый Позвоночный Млекопитающий Примат», недоступным… И все же окольные пути неисповедимы: если взять производные от случайных событий, строгой зависимости в итоге, понятное дело, не избежать – кое-что в бессознанку все же просачивалось, и переживший upgrade Рыков понимал, что лишь благодаря утечке информации – давным-давно, в прошлой, как говорили особо продвинутые хоминиды, жизни – он признался Марго, не названной еще Ритой-1, в любви, да-да, и нечего кривить щель, а спустя десять лет, весной девяносто восьмого, существование Криэйтора было наконец официально признано, enter.
Очнувшись, Пал Палыч увидел обнюхивающую его Риту-2, чихнул и осторожно – головка кружилась – приподнялся и огляделся: ни существа… Странно, он будто б свыкся уже с их присутствием… Неужто и впрямь привиделись? Да, но в таком, знаете ли, ракурсе… С такими, знаете ли, деталями… Нет-нет, не то, все – не то… в том смысле, что быть не может, чтоб не было!.. Он видел, он помнит… помнит их… «Рита! – позвал Рыков Риту-1, и та хоть и не сразу, хоть и без удовольствия, но все же отозвалась. – Можешь представить, где я сейчас был? Только не подумай чего…» Не помня себя, Пал Палыч, потерявший вдруг, будто очарованный прелестницей вьюноша, всякую бдительность, с жаром принялся описывать благоверной все то, что называлось на ее языке симптомами и обсуждению с пациентом не подлежало. «Существа? Голоса?» – покачала она головой и, отвернувшись, прокусила до крови сначала нижнюю губку, а затем, для ровного счета, верхнюю – прокусила, заметим, не столь от отчаяния, охватывающего по обыкновению хоминида, когда тот отчетливо видит в ближнем своем клиента анимарических услуг, сколь от виртуального щелчка по носу, вызванного, как казалось теперь Рите-1, исключительно ее профнепригодностью.
Что тут скажешь! Воздух был чист и свеж, а Виленинский проспект, по которому шагал наш галлюцинант, как-то по-особому светел. «В Хоми-юге лишь Хоми дарует все желаемое, в Хоми-юге лишь Хоми – единственная, кто должен быть почитаем!» – услышал Рыков голос существа, махнувшего ему лапкой с крыши троллейбусной остановки, и улыбнулся: чего, в сущности, страшиться? Неведомая февральность, оголившая плечико, куда как совершеннее февральности привычной: да ему теперь море по колено, да он теперь… «Тра-та-та-та», – в висках (контент-передоз, подсказало существо, но Рыков не расслышал), тра-та-та-та», – информация, экскрементируемая снулыми гоминидами, навеяла-таки на Пал Палыча меланхолию. «Конвейер, с которого никто не сойдет», – так примерно рассуждал он, то и дело дотрагиваясь