Девчонка с Восточной улицы. Светлана Семеновна Осипова
учился в вечернем институте. Если решение требует выхода на верхние инстанции – подключаюсь я, а если вопрос решается внутри завода, я только связываю нужных людей и решаю возникающие противоречия. Ну вот, подошло время обсуждения, посидите, послушайте.
Директор включил какие-то аппараты, зазвонили несколько телефонов. Кого-то он просто выслушивал и одобрял, у кого-то спрашивал "почему?" и вызывал ещё кого-то, кто, по-видимому, что-то не сделал, а иногда совмещал трубки, что-то включал и, таким образом, сводил участников в общий разговор. Он был сосредоточен, краток, вежлив, без лишних слов. Нас он не видел. Когда разговор закончился, оказалось, что прошло почти 15 минут. Нам показалось больше, так было напряжено внимание. После этого секретарь проводила нас к главному инженеру, мы пошли в цех, посмотрели и обсудили то, что нам было нужно. Завод оставил впечатление слаженно работающего коллектива, а таких директоров мы никогда и нигде не встречали.
Но ведь это был Ленинград! Как же не встретиться с Эрмитажем! Как не попасть в Мариинку, Ленком!
По Эрмитажу мы ходим несколько дней после работы до упаду, точнее до закрытия, потом доползаем "домой" и падаем.
В Мариинском театре (тогда им. Кирова) нам удалось достать билеты на "Золушку", а в Ленкоме – на "Трёхгрошевую оперу".
В гостиницу простым командировочным попасть было невозможно. Мы отыскали каждый своих знакомых. Я свалилась, как снег на голову, к знакомым моей мамы по дому отдыха, с которыми она поддерживала отношения письмами.
Это были две пожилые женщины, сёстры, пережившие блокаду и потерявшие брата художника. Прошло почти 25 лет, а его комната оставалась в том виде, как была при нём. Комнаты проходные. Они жили в первой, меня поместили в комнату брата.
Вообще-то вся квартира когда-то принадлежала их отцу, инженеру. После революции их, как "буржуев", уплотнили. Из 7 комнат сделали 14, а им оставили эти две, т.е. одну разделённую пополам. Так как в прежней комнате было три окна, то одно окно разделилось пополам. Об этой квартире и её жильцах можно рассказывать отдельно, но боюсь, это будет утомительно, т.к. много раз описано.
В комнате брата стоят изумительные фарфоровые статуэтки, висят старинные гобелены, стоит мольберт с незаконченной картиной, накрытый покрывалом. Я попала в домашний музей. Здесь интересно, хотя как-то тяжко. Но я не могу пожаловаться на радушие и гостеприимство хозяек, и очень благодарна им за приют.
У сестёр есть интересная знакомая, бывшая фрейлина её императорского величества. В эти дни у неё – день именин, ей исполнилось 75 лет. Сёстры предложили пойти с ними, сказав, что представят меня этой даме, это будет вполне прилично и мне интересно. Мне действительно интересно, и я не разочаровалась в этом визите.
Дверь открыла высокая прямая женщина в коричневом костюме с серебряной вышивкой, очень старом, но аккуратном, с седой тщательно причёсанной головой, слегка откинутой назад. Ясные синие глаза внимательно и весело встречают нас. Меня представили, и она, конечно,