Райгебок. Алексей Владимирович Июнин
на землю. Райгебок вновь сжал полозья, зажмурился и надсадно застонал, все его тело окаменело под мышечным напряжением. Если уж он вместо коня встает в борозду на поле, если без устали тянет телегу с поклажей, если играючи гнет боевые мечи, то уж какую-то там повозку поднять вверх должен непременно. Этими мыслями он взбудоражил свой дух и тело, это придавало ему силы. Ну и, конечно, раскачивающийся братик на очень большой для него высоте, потеряв которого, Райгебок сам угробиться, правда, еще не зная как. Свою жизнь ему было не жалко, спасти бы маленького Райгетилля.
Райгетилль! Вот ради кого он жил, вот кто хоть иногда заставлял его улыбаться. Черепашьи губы не могли растягиваться в улыбке, поэтому хорошее настроение у чудовища можно было заметить лишь по характерному движению короткого, но толстого хвоста, да по утробному урчанию.
Монстр напряг мускулы и сжал клыки. И вот повозка медленно стала подниматься вертикально. Райгебок рычал и трясся, повозка поднималась. Задуманное удалось монстру, повозка приняла строго вертикальное положение, держась на вытянутых вверх чудовищных трехпалых лапищах. Край повозки как раз доставал до Райгетилля, мальчик, поколебавшись, отпустил руки и, упав на поднятый предмет, ухватился за большое колесо. Райгебок со стоном очень осторожно вернул повозку на землю.
И, обессиленный, упал на бок.
Райгетилль тоже лежал на спине и тяжело дышал, его лицо было мокрым от слез, сердце колотилось так сильно, что у мальчика тряслись ладони. К нему подбежал Скаускай.
– Райгебок, – произнес его младший братик, – в следующий раз полезешь сам.
От радости монстр заверещал, заурчал и характерно задвигал хвостом. Больше всего на свете он боялся потерять маму и младшего братика, который, наверное, единственный из всех, кто не испытывал к нему чувство сильнейшего отвращения и ненависти, которое свойственно всем жителям не только его родной деревушки Аусерт, но и вообще во всей округе, аж до самых границ герцогства Ваерского. Для всех Райгебок был монстром, парией, ошибкой Трусливых Создателей, чудищем, коему не место среди добропорядочных людей. Он был изгоем, от него убегали, лишь увидев его огромный силуэт. Взрослые рассказывали про него всякие нелепые гадости, обвиняли его во всех деревенских проблемах и привычно сваливали на аусертского ящера свои личные невзгоды, при том, что постоянно звали его подменить уставшего коня в поле или захворавшего мула на мельнице. А уж в переносе и подъеме тяжестей чудовище было вообще незаменимо. Дети же всячески издевались над монстром, зная, что уродливое чудовище их и пальцем не тронет. Райгебок будет покорно сносить унижения и глумления и ничего им не сделает в ответ.
Таким он был для всех кроме родителей и маленького Райгетилля.
И даже родной брат-близнец Райгебока, урожденный во вторую субботу после Праздника Пробуждения Пчел и нареченный Райгедоном к своему единоутробному брату относился холодно и чтобы быть «ближе к народу», всячески открещивался от