Сад сломленных душ. Жоржия Кальдера
Паутину времени, четче проступили перед мысленным взором девушки.
На губах Прозерпины появилась легкая улыбка: она ощутила приближение своего любимого. Наконец-то ее озарит крохотный лучик счастья в бесконечном океане скорби, составлявшей ее привычную жизнь.
Еще через несколько секунд загремели сложные замки на дверях ее темницы, и двери, ведущие во внешний мир, распахнулись, повинуясь мысленному толчку бога. И вот появился Гефест; в полумраке склепа его светлые волосы казались почти белыми.
– Во имя небес, Проз, скажи, что с тобой все в порядке!
Повинуясь взмаху его руки, путы, сдерживающие пленницу, ослабли и медленно опустились. Ноги Прозерпины коснулись пола, а Гефест поспешно сжал девушку в объятиях и поддержал, заранее зная, что у нее не хватит сил стоять самостоятельно.
Он уже много месяцев не отсоединял от ее тела кабели. Все равно каждый раз, перед тем как уйти, он должен был вновь ставить их на место, и этот процесс был весьма мучительным – и для нее, и для него…
Прозерпина прошептала едва слышно и очень хрипло:
– Полубог находился далеко, яд сюда не проник, не волнуйся.
– Ты могла пострадать, и это была бы моя вина, – выдохнул Гефест. В его голосе все еще звучали панические нотки. – Я не подумал. Я повел себя так глупо! Прости меня… Не представляю, что со мной было бы, если бы тебя задело…
Прозерпина чувствовала исходящие от бога пронзительные эмоции: ненависть пополам с негодованием.
Наверняка Гефест опять повздорил с братом, только на сей раз их стычка закончилась кровопролитием. Девушка знала, что ее возлюбленного посылали в далекое королевство Ашерон, и ведала обо всем случившемся там: ни одна вызванная действиями Гефеста смерть не укрылась от внутреннего взора Прозерпины. Неудивительно, что, вернувшись с задания, бог до сих пор на взводе. Очевидно, одного неосторожного слова хватило, чтобы он вспыхнул, как политый маслом факел.
– Умоляю тебя, давай убежим отсюда, – прошептал Гефест ей на ухо. – Покинем это королевство, пересечем границу Империи и посмотрим, что находится за ней, уедем так далеко, как только можно, доберемся до края света… Я больше не могу выполнять требования отца, а главное, не могу видеть тебя в таком состоянии. Это невыносимо…
Возлюбленный обнял ее крепче, и по его щекам покатились странно блестящие, серебристые слезы. Пусть Гефест был сыном императора, божеством, обладающим невообразимой силой, и жил в роскошном дворце, он был так же несчастен, как сама Прозерпина.
Девушка задействовала те остатки энергии, что у нее еще остались, и внимательно присмотрелась к тому участку незримой Паутины, где отражалось их возможное будущее. И уже в который раз увидела страшную, удручающую картину: если они сейчас станут на путь бегства и изгнания, их судьба будет незавидной – поимка, жесточайшее наказание. А потом Гефеста казнят, ее снова заточат в этот жуткий склеп, только на сей раз ее сердце будет терзать стократ худшая