.
ограничений.
От боли, которая возвращалась, Антиквар скривился и тяжело вздохнул.
– Мне не надо лекарств, уже дохожу. Ещё немного, и все.
– Как оно?
– Да ничего, много сделал плохого, но и хорошего немало. За грехи готов ответить перед Высшим судом.
Знай, на мне нет крови и ничьей загубленной души. Да вот, но не душегуб. Я всё сказал. А теперь иди и сделай то, о чём я тебя просил. Большие люди хотят заполучить «Одигитрию». Берегись и молись, вера в правое дело, которое ты творишь, и любовь тебя спасут.
– Любовь? – удивился Вадим.
– Ты её уже знаешь, только не понимаешь. Случай роковой.
Вадим не понимал, о чем говорил умирающий. Он вышел из палаты.
В дверь Вахрушевой постучали.
– Да-да, войдите.
– Антонина Олеговна, добрый день.
– Здравствуйте, здравствуйте, Павел Владимирович, а я вам собиралась звонить.
– Что так?
Собеседником Антонины Олеговны был старший следователь областной прокуратуры майор Медный Павел Владимирович.
– Да вот, парень есть один, хирург, а работает грузчиком, я его взяла к себе.
– Где он сейчас?
Вахрушева взглянула на настенные часы – полвторого.
В голове Вадима после беседы с Антикваром царил хаос, а ведь впереди операция, и к ней надо подготовиться, сосредоточиться. Шанс, который ему подарила судьба, надо использовать с умом. Он отбросил ненужные мысли и напряг память, целиком предаваясь любимому делу.
Вадиму ассистировали две молодые девушки: Надя и уже знакомая Вера. Странное сочетание имён, подумал он. Вера явно улыбалась, хоть её лицо и скрывала марлевая маска, – глаза искрились.
Надя нахмурила брови и старалась делать всё правильно, она была напряжена.
– Расслабьтесь, Надя, представьте себе, что вы в компании друзей на отдыхе. Не напрягайтесь.
Глаза девушки сверкнули.
– Я сам был в вашей шкуре. А сперва зубрил. И ещё вы должны чувствовать, что это ваше, нет – тогда уходите из профессии.
– Спасибо, Вадим.
– Просто Вадим. Берите пример с Веры. Имя какое само по себе. Верите в себя, Вера?
– Игра слов, не более.
– Я серьёзно, поддержите подругу, одарите хорошим словом. Ведь оно и кошке приятно, как люди говорят. Да и, девушки, поймите, от того, насколько у нас быстро найдётся общий язык, зависит эффективность процесса. Знаю по собственному опыту. Вера надрез, Надя зажим.
Так у них наладилось общение.
– Вот так, молодцы, теперь, Надя, зашиваем. Я пойду, всем спасибо, вы лучшие.
Тем временем в кабинете Вахрушевой продолжался разговор:
– Отдыхает, наверное, у него была операция.
– Как, уже?
– Я же говорю, парень толковый, с головой и руками, и впереди у него ещё вся ночь.
– Это потом, вы уж меня извините, к вам поступил пострадавший в ходе уличной драки, я хотел бы узнать состояние его здоровья, и если можно, то и поговорить с ним с глазу на глаз. Без свидетелей.
– Тогда