Божественная бездна. Иван Шаман
вокруг безумие. И лишь всхлипывающие в углу родные женщины заставляли меня крепче сжимать деревянную рукоять ножа. Крики. Крики. Боже, сколько же их? Через воздуховод, открытый летом, были прекрасно слышны завывания волков. Собаки больше не лаяли. Скорее всего, они были мертвы, как и последние защитники деревни.
Как это произошло? Как вообще все происходящее может быть реальностью? Может, я перепил вчера, и у меня белочка? Может, лежу где-то в психушке и улыбаюсь в белый потолок?
Нет, нужно сосредоточиться. Пусть я уже не на службе, но сейчас мне предстоит стать последним рубежом обороны для любимых. Наверху топают подкованные ботинки. Я должен защитить сестру и маму. Как? Если даже ружейные пули в упор их не берут? Мне бы решетку в подвал, или яму с кольями. Как защитить родных если нет ни времени ни средств? Да какая разница?! Должен – и все!
Как можно тише забил толстое лезвие между ступенек и отковырял пару снизу. Просто так, на всякий случай. Осмотрел себя и сорвал все парадные побрякушки и лампасы. Гордость гордостью, но в темноте меня с ними лучше видно будет. Осталось только измазать лицо или надеть шапку. Вывалив из мешка картошку, накрыл маму с сестрой.
– Может, еще и не найдут? – с надеждой прошептала мать. Но сверху донеслось холодящее душу рычание, и по бетонному фундаменту заскребли когти.
– Итехе кхои хаи. Ради ну хатао! – приказал властный голос, и скрежет когтей сменился руганью и ударами топоров. Соня упала в обморок, мама спрятала ее, закидав мешками с накопленными за годы припасами.
– Запах нужно отбить, может, так не найдут, – сказал я не слишком уверенно, но маме нужно было занять руки, ее трясло так же, как до этого сестру.
– Дараваджа миллиа! Кхисо! – Дверь погреба слетела с петель, вниз проникло неестественное голубоватое свечение вместе с огнем факелов. – Гота!
– Идите сюда, твари. Ну! – крикнул я, понимая что теперь скрыться уже не удастся и заставляя кровь быстрее бежать по венам. – Всех порежу, скоты!
– Ждивата ну Векхана лаи! – приказал высокий мужчина в балахоне. Тот самый драный маг, который сжал в шарик машину полиции. – Баки ну мара!
Первый из бородачей принялся спускаться к нам, выставив перед собой щит. Мама не растерялась и начала кидать в него драгоценные банки с солеными огурцами, помидорами и заквасками, на закатки которых у нас уходило по пол-лета. Рыцарь выругался, помотал головой, пытаясь стереть соленый рассол, но не заметил подготовленной мной ловушки, оступился и полетел с поломанной лестницы. Вот он шанс!
Я прыгнул, как нас учили, ударил в шею снизу вверх. Но нож предательски скрипнул по кольчужному капюшону, запрятанному под толстую сталь шлема. Не растерявшись, я ударил еще раз, теперь в лицо, но враг успел повернуть голову, а затем боднул меня, отбросив в сторону. В пояснице вспыхнула боль, но тут же забылась. Враг был прямо передо мной. А я знал только то, что должен защитить свою семью!
– Тасим тохафе вале бандара ди дхаракама ви нахим хо, – с презрением сказал маг, и