Отель мук и наслаждений. Блэк Бёрд
его и только приоткрыл дверь, как его тут же ослепил яркий солнечный свет.
За открывшейся дверью Актёра ожидала кромешная тьма. Он стоял на пороге, не решаясь сделать шаг. Наконец, собравшись с духом, Актёр глубоко вздохнул, закрыл глаза и шагнул в темноту.
Лилит вошла в комнату и, не закрывая за собой дверь, огляделась.
Комната была точь-в-точь такой же, в какой все гости провели прошлую ночь.
Но что-то было не так. Лилит прислушалась.
Направо от входной двери – из ванной комнаты раздавался звук включенного душа.
Да и в остальном комната выдавала присутствие человека: на тумбочке рядом с креслом в пепельнице дымилась недокуренная сигарета и стоял на треть наполненный стакан – с отпечатком губной помады. В кресле лежала раскрытая книга.
Телевизор работал беззвучно.
Лилит взглянула на него.
На экране демонстрировался порнографический фильм. И…
в женщине, исполняющей главную роль, Лилит мгновенно узнала себя.
Первый импульс Лилит был – бежать. Она повернулась к двери – но дверь, по-прежнему, оставалась открыта. И это остановило её.
Лилит смотрела на экран.
И она с экрана, смотрела на себя.
Преодолев длинный коридор из тяжелых ниспадающих тканей, которые, едва пропустив, тут же смыкались за спиной Сибарита, он оказался в пространстве с первого же взгляда, поражающего своим великолепием и напоминавшим скорее пещеру, чем комнату: стены, уходившие высоко вверх не имели углов и вместо потолка образовывали свод. Пространство утопало в роскоши – сверкая и играя в мягком золотистом свете, струящимся из-под потолка – воскрешая в памяти то ли арабские сказки о пещерах с несметными сокровищами, то ли истории о пиратских кладах. Наряду с открытыми сундуками набитыми несметными богатствами, стояли столы, сервированные в лучших традициях голландской живописи – заваленные едой и уставленные драгоценными бутылями с изысканными напитками. На стенах висели картины с обнаженными красавицами, извивающимися всем телом и словно тянущимися за пределы холста. Под ногами были свалены оружие и доспехи.
Но пространство не ограничивалось лишь радостями плоти и обилием дорогих изысканных безделушек. Наряду с ними здесь были все блага современной цивилизации – олицетворяющие собой достаток и комфорт. А посреди комнаты, подобно божеству, возвышался огромный экран.
Сибарит захохотал и хлопнул в ладоши. И его смех многократно отозвался в пространстве.
Экран зажегся ослепительной зеленью футбольного поля. Трибуны взревели, и игроки погнали по полю мяч.
Первое что почувствовала Пуританка, переступив порог, что в ней зародилась новая жизнь. Это было настолько ощутимо и ясно, что она даже невольно приложила к животу руку и поняла что теперь она – Мать.
И сама комната идеально соответствовала будущей детской: светлая, просторная, немного старомодная. С высокими потолками и одним окном – тоже находившимся выше принятого человеческого роста – словно комната была немного велика, на вырост – для человека будущего,