Целительница из другого мира. Лидия Сергеевна Андрианова
вижу, как взрослеет Ариелла. Чувствую ее боль и разочарование от безразличия отца. Проживаю ее обиду, со временем переходящую в ненависть. Она боится отца и ненавидит его. Ненавидит старшего брата, рожденного от первой жены отца.
Нияр – любимец. Отец всегда все прощает сыну. Никогда его не наказывает, даже голос на него повышает лишь изредка. А ей же, Ариелле, достается по полной. Отец так часто срывает на ней плохое настроение, что девочка уже привыкла к этому. Даже пощечины, коими граф Белфрад периодически награждает дочь, не воспринимаются так остро и болезненно, как по первости.
Ари привыкает к такому обращению. Мирится с тем, что отцу нет до нее дела. Вернее, почти мирится… В глубине души малышка все еще надеется, что отец ее любит. Что она ему дорога. Ей хочется в это верить всем сердцем. А то, что он часто ее наказывает, – так это просто у графа тяжелый нрав, вот он и срывается на ней. Ведь рядом нет мамы, которая могла бы потушить злость отца. Поэтому эта непочетная участь досталась ей, Ари. Именно так малышка оправдывает жестокость отца по отношению к себе.
Несмотря на открытое пренебрежение, девочка всячески пытается не разочаровывать отца. Она старательно учится, всегда послушна. Не доставляет никаких проблем. Ничего не требует и не просит. Лишний раз даже не показывается на глаза отцу, дабы не портить ему настроение.
Ариелла практически затворница. Тихая. Незаметная. Она ни с кем, кроме своей няни, не общается. Редкие разговоры по делу со слугами не в счет.
Новый поток незнакомых лиц вызывает сильную головную боль. Меня начинает бросать то в жар, то в холод. В груди нестерпимо жжет, хочется закричать, но не могу. Я мечусь, словно в лихорадке, что-то шепчу, кого-то зову. А в ответ, словно издалека, доносится обеспокоенный ласковый голос, просящий меня вернуться.
Не знаю, кому он принадлежит. Задуматься об этом не выходит.
Картинки вновь замедляют свой бег, и через мгновенье я проваливаюсь в давнее воспоминание Ариеллы, оставившее глубокие раны в ее душе. Именно тогда последние надежды на любовь отца окончательно исчезают. Ари осознает, что ничего для него не значит.
Все начинается с того, что двенадцатилетняя Ариелла, возвращаясь к себе в комнату из библиотеки, в которую частенько наведывается в отсутствие отца, замечает, как ее шестнадцатилетний братец затаскивает хихикающую служанку в кабинет графа.
Гонимая любопытством и желанием дискредитировать братца в глазах отца, Ари решает подглядеть, для чего именно уединилась парочка.
В кабинет отца вход для всех строго запрещен. Даже Нияру туда нельзя. Он это знает. За это отец непременно накажет брата. А если Нияр еще что-то разобьет в кабинете, то ему совсем несдобровать.
На носочках, почти бесшумно, Ари приближается к кабинету отца и, чуть приоткрыв дверь, заглядывает внутрь. Картина того, как братец тискает несопротивляющуюся служанку лет на пять старше самого Нияра, вызывает на лице девочки отвращение. Ари уже хочет закрыть дверь и уйти, когда слышит слова служанки.
– Ты обещал мне заплатить, –