Счастье на осколках. Лилия Фандеева
так. Есть два варианта развития событий. Первый – признать вину, извиниться и выплатить моральный вред. Второй – стоять на своём и ждать суда здесь, но приговор будет не в вашу пользу.
– Вам самому, какой вариант больше нравится? У вас есть дочь, сестра, племянница? Чтобы вы ей посоветовали?
– Дарья Андреевна, пока Вершинина нет в городе, его жена ускорит процесс. Это система.
– Значит, меня оскорбили, унизили, избили, а я должна после этого просить извинения? А пока я этого не сделаю, буду сидеть здесь как опасный преступник? Почему не под подпиской, а здесь?
– Да поймите вы меня. Ни один городской адвокат не станет вас защищать. Доведёте дело до суда – поставите клеймо на всю жизнь. Почему вы такая упрямая?
– А вы не понимаете? Меня хотят унижать ни день и не два, а пока я не выплачу неподъёмную компенсацию. Если я плюну вам в лицо и скажу, что у вас нет не только совести, но и чести, вы станете передо мной извиняться? Так чего вы требуете от меня? Я не буду извиняться. Бумеранг всегда возвращается.
Выходные она провела в изоляторе, а в понедельник её ждал следователь и Сергей.
– Даша, у меня плохие новости. Лидия Николаевна упала с лестницы во второй городской больнице. Что она там делала? Сказали несчастный случай. Послезавтра похороны.
– В этой больнице лежал парень в коме. Значит, мама развеяла миф о коме и поплатилась за это. Она не могла сама упасть с лестницы – слишком привычны они для неё, – она с упрёком посмотрела на следователя, смахивая с лица слёзы. – Для вас это несчастный случай. Мне позволят проститься с мамой?
– Только под мою ответственность?
– Как Варенька?
– Она с моей мамой. Диана занимается похоронами. Здесь вещи и кое-какие продукты.
– Ты знаешь, что произошло? Можешь поверить в этот бред? Не хочешь помочь, перед тем как улетишь?
– Что я должен сделать?
– Попробуй позвонить Марине Борисовой. Она моя последняя надежда. Пусть Анна Ивановна водит Варю в сад. Моё заключение не может длиться вечно.
Вернувшись в камеру, Даша дала волю слезам. Она чётко представляла, что мать попытается выяснить, что на самом деле с парнем и обязательно пойдёт в больницу, но она не думала, что всё обернётся таким образом. Сокамерницы не понимали, кому и чем помешала молодая доктор, узнав, за что та попала в их компанию. Теперь новая трагедия не укладывалась в головах. После похорон матери, куда её привёз следователь на своей машине, жизнь Дарьи остановилась. Её не вызывали, не навещали и не беспокоили две недели, а двадцать второго августа вручили решение суда о разводе и определении места жительства дочери с отцом. Даша потеряла сознание и попала в тюремный лазарет. Суд состоялся первого сентября. Дарье Андреевне Ольховской по приговору суда было назначено наказание в виде шести месяцев лишения свободы. Ей было всё равно, что решил суд, дома её никто не ждал. Не было семьи, не было мамы и не было дочери, а значит и жизнь не имела смысла.
– Присядь, Дарья, и послушай меня внимательно. Я приехала из села в город в девяносто втором,