Однажды в Берлине. Елена Велес
никаких доказательств того, что она лесбиянка. Она никогда не бывала в заведениях типа «Эльдорадо». Просто не успела. Никогда даже просто не фотографировалась с женщинами. И всё же, она опасалась. Фон Гинсбург же начал кое-что подозревать… Видимо и правда, что рыбак рыбака…
После обеда Келлер повёл Катрин в ювелирный магазин, где их обслуживал пожилой еврей. Шван видела, что её спутник с трудом сдерживается, чтобы не грубить владельцу магазина. Мужчина долго выбирал, пересматривая кучу колец, как будто хотел вывести еврея из себя. Но тот с неизменной спокойной улыбкой предлагал «mein Herr» показать ещё что-то. А может господин хочет что-то эксклюзивное? У Ицхака Иоффе есть. На Катрин продавец не смотрел, но, когда она вдруг встретилась с ним взглядом, он послал ей сочувственную улыбку. Неужели он понял, что её тяготит этот предстоящий брак с офицером СС?
Наконец, Келлер остановился на перстне из червонного золота с изумрудом.
– Фрёйлин? – спустя несколько долгих минут продавец обратился к ней. – Вам нравится?
– Эээ… – но Катрин ничего не успела сказать.
– Ей нравится, – перебил девушку Келлер. – Сколько?
– Как же меня утомил этот жид! – выдохнул фон Гинсбург, когда они вышли из магазина. – Но скоро мы избавимся от вас.
Катрин не понравился тон, каким фон Гинсбург произнёс эту фразу. У неё возникло странное ощущение чего-то страшного. Но спрашивать мужчину она не стала.
Ангеле было не по себе. Катрин не было, и она не знала, почему та не вышла на работу. Остальные работницы телефонной станции смотрели на неё косо, зная, что она – еврейка. С ней никто не разговаривал, и девушка прямо физически ощущала исходившую от них ненависть. Но ей нужно было продержаться. Выдержать это бремя. Ради Роберта. Ради своего мальчика! Чуть позже она сможет вместе с сыном покинуть Германию. Её уже не волновало то, что ждёт её после работы. Она выдержала это однажды, выдержит и теперь.
– Мне нужно кое о чём переговорить с Лохмером, – сказал фон Гинсбург, подъезжая к телефонной станции со служебного входа, на что Катрин только пожала плечами.
Шван ушла в свои мысли, когда вдруг заметила, что дверь открылась и на улицу вышла Ангела. Девушка не обратила внимания на авто, она прислонилась к стене и прикрыла глаза. Катрин видела напряжение на красивом лице и тёмные круги, залёгшие под глазами.
Шмид услышала, как хлопнула дверца машины и, открыв глаза, увидела идущую к ней блондинку. Повинуясь какому-то порыву, девушка сделала шаг навстречу Катрин, и та тоже поспешила вперёд. Девушки обнялись, а Шван даже осмелилась легонько коснулась губ Ангелы. Чисто платонически. Но почувствовала, что ещё мгновение и брюнетка бы открылась поцелую. Едва ощутимая электрическая искра прошла между двумя девушками. Но этого нельзя было допускать. У Шван вовремя сработал инстинкт самосохранения, и она выпустила из своих объятий подругу, услышав при этом лёгкий вздох сожаления.
– Привет, Ангела.
– Катрин. Я переживала, почему