Долгий путь любви, или Другая сторона. Анна Яфор
даже некоторую развязность на рабочих местах, за которую не ждало никакого наказания.
А здесь все было иначе, правильно и уместно, но при этом жизнь отсутствовала полностью. Никаких следов человека, проводящего в этих стенах большую часть времени. Даже такой нехарактерный образ секретарши подчеркивал то же самое: мужчину словно не касалось все то, что происходило вокруг. Мир существовал параллельно с ним…
Саша невольно подумала о собственной квартире. Даша умудрялась оставлять свои игрушки в самых непредназначенных для этого местах, каждый день старательно наводила порядок, но все равно добиться идеальности не удавалось, и по ночам, выходя на кухню, нередко приходилось спотыкаться о забытый на самом видном месте кукольный замок или недочитанную книжку. Такая детская несобранность была понятной и даже умилительной: представить жизнь без подобных мелочей казалось невозможным. Но что происходило в ее собственном мире? Что говорили о ней одежда или повседневные принадлежности? Да и было ли что сказать? Давно не существовало ЕЕ вещей, приобретенных для собственного удовольствия, для того чтобы отозваться на рожденное в глубине естества желание что-нибудь изменить. Она даже духи сама себе не покупала целую вечность… Что-то дарил Павел, и Саша пользовалась этими подарками, не задумываясь, какое чувство возникает внутри при ощущении подаренного аромата. Ему нравилось, а иное не имело значения. На работе, в обществе она привыкла выглядеть опрятно, модно и даже привлекательно, но самой было совершенно неважно, что именно отражало зеркало. Однако увидеть то же самое в другом человеке оказалось странно. И страшно. На все наверняка существовали причины, но Саша внезапно с ужасающей ясностью поняла, что именно так и проходит мимо жизнь. Течет день за днем равномерной пустотой, мелькает событиями, никак не затрагивающими сердца. Часы сливаются в года, каждый из которых она просто наблюдает со стороны, не участвуя в них.
Чай, впервые за долгое время, показался душистым и вкусным. Саша привыкла к бодрящему аромату кофе по утрам, к свежести соков, которые регулярно делала для дочки, к мягкой пряности трав в вечерних напитках, воспринимая все это лишь с точки зрения функциональности, не задумываясь о вкусах и ощущениях. А сейчас, почти обжигая губы насыщенно-янтарной жидкостью, вдруг вспомнила, как любила когда-то эту терпкость, различая малейшие оттенки в бесчисленных сортах.
– Это ганпаудер? – ответ был не нужен. Узнала и вяжущую язык крепость, и приторно-сладковатый аромат. В проблесках воспоминаний мелькнуло уютное тепло загородного дома, пляшущее пламя камина и … – Очень вкусно, – она улыбнулась женщине. – Чудесный чай, спасибо.
Как странно, до этого дня даже думать о прошлом было больно. А теперь Саша не испытывала почти ничего, кроме легкой, щемящей грусти. Почему все изменилось? Неужели ее молчаливые излияния на бумагу сыграли такую роль? Подаренная мужем тетрадка лежала в сумке, все чаще притягивая, как магнитом. Хотелось писать. Кричать на абсолютно белых листах о том, что прежде даже шепотом боялась