Вата. Елена Тимохина
бередила его воображение этой своей игривой улыбкой и опасным блеском бархатных глаз. Иногда ему даже мерещилось, что между ними проскальзывал некий взаимный интерес, они общались, она позволяла себе какие-то двусмысленные фразы (он поначалу списывал это на неуверенное владение английским, но потом засомневался), принимала его робкие знаки внимания и предложения помочь. Но неизменным было одно: она всегда как-то вдруг ускользала от него именно в тот момент, когда ему уже казалось, что он может протянуть к ней руку. И вдруг тот внезапный апрель. Она немного потерянная в том кафе. Когда Стивен окликнул ее, Лиза даже не сразу, похоже, узнала его. Заговорила с ним машинально, на русском, и только спустя несколько минут, поняв свою ошибку, перешла на английский.
– Если бы ты только видела моего брата, – случайно в том разговоре обронил Стив. – Ну это нечто, я тебя уверяю, так смешно пародировать политиков умеет только он.
– Так познакомь меня с ним, Стивен. Ты можешь сделать это прямо сейчас? Завтра? На выходных? – прямо и резко спросила она. В ее карих глазах он не увидел привычного игривого лукавства. Лиза не шутила сейчас. – Очень давно не была в Англии.
– И ты серьезно готова поехать? – с жаром уточнил он и, забывшись, даже схватил ее лежавшую на столе руку.
– Только если твой брат и правда лучший пародист, – усмехнулась Лиза и не отняла у него своей руки.
Вот так все было решено. Стивен не мучил себя длительными размышлениями на тему реальных мотивов такой перемены, уже на следующий день они сидели в самолете, улетавшем в Хитроу. Она попросила не брать ей обратный билет, и это обстоятельство просто распирало Стива изнутри. Однако на месте их отношения продвигались не так быстро, как рисовало его воображение. Она принимала его ухаживания, но желанного момента полной идиллии почему-то все не наступало. Что-то было в этой Лизе как-то странно сломано, и доктор Хелен была его последней надеждой.
– Да, вы правы, – ответила Лиза.
– Стивен в курсе? Вы рассказывали ему?
– Нет.
– Тогда кому-нибудь: родителям, друзьям, случайным людям, парикмахеру, может?
– Никому, вы первая.
Доктор Хелен вдруг сощурилась и пристально посмотрела на Лизу. В пристальном взгляде зеленых глаз доктора перемешалось сочувствие и интерес:
– И как долго вы уже бежите, Элизабет?
– Два года.
– И от кого вы бежите? Кто там с вами в этой темной комнате?
Она не скажет, она не может просто. Зачем эта доктор спрашивает все это?! «Даже думать не хочу о нем, не то что говорить».
– Элизабет, как его зовут, у него есть имя? Вы упомянули его в своем рассказе семь раз и ни разу не назвали по имени. Вы помните, как его зовут, Элизабет? Скажите.
– Марк, его зовут Марк…
– И почему Марк там с вами? Как вы попали туда?
– Потому что я сама его туда позвала.
– Зачем вы это сделали, Элизабет? Зачем вы его позвали?
– Потому