Гаргантюа и Пантагрюэль. Франсуа Рабле

      Не тем, кто справедлив, а тем, кто лжет,

      Ибо рассудок подчинится слепо

      Сужденьям черни, темной и свирепой,

      К соблазну жадной, подлой, суеверной.

      О, сей потоп, прискорбный и безмерный!

      Потопом смуту вправе я назвать:

      Она не станет времени терять,

      И всю страну охватит, и не минет,

      Пока бог весть откуда не нахлынет

      Поток воды, скрывая с головою

      Всех тех, кто, увлеченный пылом боя,

      Свой дух в сраженьях так ожесточит,

      Что и скотам безвинным не простит,

      Зачем покорно целыми стадами

      Они идут со всеми потрохами

      Не идолам на жертвоприношенье,

      А смертным на обычное съеденье.

      Теперь и вы поймете без труда,

      Что эта неизбывная вражда

      В изрядное расстройство и кручину

      Введет шарообразную махину!

      И даже те, кому она мила,

      Кто ей не хочет гибели и зла,

      Попробуют, усилий не жалея,

      Закрепостить ее и править ею

      Так мудро, что останется несчастной

      Лишь вопиять к создателю всечасно.

      И в довершенье бед наступит день,

      Когда весь небосвод обложит тень,

      Светило дня плотнее закрывая,

      Чем мрак затменья или тьма ночная,

      И встанет между солнцем и землей

      Глухой, непроницаемой стеной,

      И в мире запустенье воцарится.

      Но раньше, чем все это совершится,

      Подземными толчками будет он

      Сильнее и внезапней потрясен,

      Чем Этна в час, когда рука Кронида

      Низринула ее на титанида,

      И чем громады энарийских скал

      В тот страшный день, когда Тифон восстал

      И принялся, гордыней обуян,

      Швырять мятежно горы в океан.

      Итак, земля за краткие мгновенья

      Претерпит столь большие разрушенья,

      Что те, кто смог ее поработить,

      Не станут больше властью дорожить.

      Тогда сердца исполнятся желаньем

      Покончить с этим долгим состязаньем,

      Поскольку вышесказанный поток

      Заставит всех пуститься наутек.

      Однако до того, как убежать,

      Еще успеет каждый увидать

      Огонь, разлившийся по небосводу,

      Чтоб высушить нахлынувшую воду.

      Когда ж пройдут событий этих дни,

      Да будут с ликованием одни

      Богатствами и манною небесной

      Награждены обильно и чудесно,

      Другие ж превратятся в бедняков.

      Итак, теперь, когда в конце концов

      Грядущее я вам истолковал,

      Любой из вас свою судьбу узнал.

      Сдержал я слово. О, сколь счастлив тот,

      Кто до конца такого доживет!*

      Как скоро чтение этого документа окончилось, Гаргантюа глубоко вздохнул и сказал присутствующим:

      – Люди, преданные евангельскому учению, подвергаются гонениям с давних пор, однако ж счастлив тот, кто, не смущаясь этими гонениями и не соблазняясь и не обольщаясь влечениями плоти, прямиком идет к цели, которую предуказал нам Господь устами возлюбленного своего