Не мой парень. Алайна Салах
сестра широко распахивает голубые глаза и грациозно выпархивает из-за стола. Кимберли выглядит так, словно мое появление для нее сюрприз, и я не понимаю почему: уже месяц назад было известно, что я прилечу на ее день рождения.
Несколько секунд я дрейфую в облаке умопомрачительного парфюма и изящных сестринских объятий, прежде чем отстраниться и протянуть свой подарок.
– С днем рождения, Ким.
Сестра заглядывает в пакет и прикладывает два загорелых пальца к розовому бутону рта, настолько привлекательно демонстрируя радость напополам с удивлением, что меня посещает мысль, что этот жест блестяще отрепетирован.
– Суисс Программ! Я их обожаю! Великолепные средства! Совершенно нежирные по текстуре. Спасибо, Тони, чудесный подарок.
Я снова чувствую прикосновение гладкости ее рук к шее и невольно морщусь, потому что в этот момент кожу на щеке начинает ощутимо печь. Я знаю, что это он смотрит на меня.
– Думаю, тебе не нужно представлять Финна, – журчит голос сестры, когда она обхватывает мягкой ладонью мою руку и разворачивает к столу. – Сюрприз-сюрприз, мы снова вместе.
Все-таки я не зря с детства ненавижу сюрпризы. Если бы знала, что Финн будет здесь, – ни за что бы не приехала. Сослалась бы на задержку рейса, погодные условия, отравление или даже беременность, лишь бы никогда больше с ним не встречаться.
Задушив сиюминутный порыв выбежать из гостиной и спрятаться в своей комнате, я перевожу взгляд на Финна. Он и не пытается скрыть, что не переставал на меня смотреть. Темные глаза цепко сканируют мой незамысловатый уличный образ, и за игрой желваков на резных скулах и по тому, как слегка подрагивает яркое пятно его рта, я не могу разгадать, о чем он думает в этот момент. Одно вижу точно – Финн Кейдж стал еще более привлекательным, если такое вообще возможно: заматерел и раздался в плечах, доведя свою без того кричащую сексуальность до состояния обложки «Men’s Health». И это плохо. Очень.
Плотно сцепив губы, чтобы в гостиную не просочился звук моего грохочущего сердца, я натягиваю улыбку и слегка киваю головой:
– Привет, Финн.
– Ты изменилась, Тони, – негромко произносит тот вместо ответного приветствия. – Только пока не могу решить: в лучшую или худшую сторону.
Лицо мгновенно обжигает кровавый румянец. Я и забыла, с какой легкостью он умеет плевать на мнение окружающих, и что такие понятия, как деликатность и такт, ему несвойственны.
Всего пара минут, проведенных с ним в комнате, стирают годы вдали. Я больше не модель Тони со стильным лицом, а восемнадцатилетний худощавый подросток с чересчур крупным ртом и слишком густыми бровями, теряющий дар речи при виде красивого парня своей популярной сестры.
– Ты наверняка проголодалась с дороги, Тони, – воркует мама, вытягивая для меня стул. – Проходи к столу. Теперь, когда ты дома, я позабочусь, чтобы ты набрала вес.
Если маминому плану откормить меня и суждено сбыться, то явно не сегодня – я с трудом могу запихнуть