Быстрые перемены. Вадим Панов
и противникам.
– А потому, – прорычал он, – что вы, Дуричи, все шулеры! – И злобно помахал ятаганом. – Понятно?
Подчинённая Напильнику десятка дружно лязгнула помповыми ружьями.
– То есть ты такой тупой, что даже на наши трюки ведёшься? – с издёвкой уточнили политические оппоненты и тоже потянулись за оружием. – Какой же, мля, кретин к нам в фюреры набивается…
В воздухе запахло потасовкой. Оскорблённые Гниличи, окрылённые пламенной речью кандидата и подавляющим численным превосходством, принялись сжимать кольцо вокруг дерзких Дуричей. Почуявшие неладное оппоненты медленно отступали.
– Ща мы покажем, на какие фокусы ведётся великий фюрер, – пообещал Напильник. – Ща мы покажем, топор тебе в зубы!
– Ну ты, кандидат хренов, – осторожно протянул Булыжник. – Мы же эта, чисто дебаты проводили.
– Ща я тебе эти дебаты в глотку засуну, – пообещал осмелевший Гнилич, торопливо распихивая по карманам скомканные листы с текстом речи. – Ща…
Южный Форт представлял собой громоздкое, приблизительно четырёхугольное здание красного кирпича, с ярко выраженной великофюрерской башней и большим внутренним двором, в центре которого возвышалась легендарная мусорная куча, видевшая – как утверждали некоторые – не только зарождение Красных Шапок, но вообще – зарождение Вселенной, которая с тех пор вокруг неё вертелась. Так это или нет, оставалось загадкой, а вот акустика внутри Форта была прекрасной, и возникший между Гниличами и Дуричами спор не остался незамеченным.
– Что за стрельба во фворе?! – злобно рявкнул Кувалда. – Я же запретил перестрелки в Форте!
Несмотря на то что кабинет великого фюрера размещался на последнем этаже единственной в штаб-квартире высокой башни, а на окнах стояли тройные стеклопакеты, музыка оживлённой перестрелки звучала в нём с консерваторским качеством.
– Какая скотина осмелилась нарушить указ великого фюрера?
– Напильник Гнилич, – сообщил уйбуй Копыто, один из самых преданных Кувалде десятников. – Бесится, вонючая морда.
– Повесить, – коротко повелел лидер. – Там на принтере приговоры распечатаны. Возьми офин, впиши имя и повесь смутьяна.
Семейная шепелявость Красных Шапок была выражена у Кувалды необычайно сильно, он совсем не выговаривал букву «д», но тем не менее прекрасно умел доносить нехитрые мысли до верноподданных. Собственно, несвойственное дикарям умение размышлять и помогло одноглазому Шибзичу вознестись на последний этаж великофюрерской башни.
– Видите ли, ваше высокопревосходительство… – дипломатично начал Копыто.
Но был прерван гулким грохотом взрыва: запертые в кабаке Дуричи пальнули в оппонентов из подствольника. Кувалда побелел от бешенства.
– Копыто, сукин сын, если ты немефленно не расскажешь, что происхофит в Форте, я тебя…
– Напильник проводил предвыборный митинг, мля. – Уйбуй понял, что фюрер дозволяет