Два часа весны. Маша Брежнева
вас можно ждать чего угодно.
– Предсказуемостью не страдаю.
– Нравится быть не такой, как все?
– Обожаю! – моментальный ответ.
– Тогда зачем блог? Его же многие ведут.
– Вы его смотрели? – она приближается ко мне, передвигая сложенные руки по столу.
– Да.
– Какая честь, Стефан Янович, я польщена! Ну знаете… В этом мире трудно найти дело, которым бы не был занят кто-то другой. Нужно просто делать так, как никто не делает.
– Неплохая мысль.
После этого молчим с минуту. Беззастенчиво разглядываем друг друга, делая вид, что это нормально. Наверное, кто-то должен сдаться первым и отвести взгляд, но мы оба не собираемся делать этого.
– Почему вы выбрали Питер, Абрамова? – наконец, прерываю молчание за столом.
– Откуда вы… А, конечно, блог. «Девочка с Севера», точно-точно. Это моя мечта ещё со школьных лет. Как приехала сюда впервые, поняла – любовь всерьёз и надолго. Если бы я сюда не поступила, было бы очень грустно.
– Для меня Питер как второй дом, я провёл здесь довольно много времени.
Она слушает внимательно, думая, что я продолжу рассказывать, но я замолкаю. После секундных размышлений она спрашивает:
– Вам не холодно в одной рубашке?
– Мне – нет. А вам не холодно с голыми ногами?
– Мои ноги не голые! И почему вы вообще на них смотрите?
– Потому что вы хотите, чтобы я на них смотрел.
– Это неправда! – возмущается она, резко откидываясь на спинку стула. Кажется, эта девочка не очень готова честно признаться себе в том, что вообще она творит.
– Всего хорошего, Абрамова, – встаю, прихватив с собой почти пустой стаканчик. Спиной чувствую взгляд, который посылают мне вдогонку. Взгляд, способный убивать. Борюсь с желанием обернуться, чтобы оценить выражение лица, с которым я ее оставил, но оборачиваться нельзя. Не стоит.
Черт, скажите, что я делаю вообще?
* строчка из «Горе от ума» А. С. Грибоедова
Глава 8
Диана
Я каждый раз теперь должна оставаться после разговора с ним в непонятках?
Почему вообще он разговаривает со мной? Я же явно кажусь ему странной. Но он сам задаёт какие-то вопросы, сам рассказывает о чем-то. Зачем ему вообще откровенничать со мной? Говорить со мной о своём детстве, о своих родителях?
Как его изгнать из мыслей, а? Как бы я не отнекивалась, но он скоро там прописочку оформит и въедет туда с чемоданом собственных вещей. Есть какой-то рецепт, как прекратить думать о нем? Я дура, непроходимая дура! Зачем я вырядилась так? Хотела, чтобы он пялился на меня? Ну вот, за что боролись, на то и напросились! Теперь я знаю, что идея сработала. А мне от этого легче? Нецензурные слова гуляют в голове стаями. Мира бы ругала, конечно, но я что сделаю?
Он, твою налево, ноги мои разглядывает! Мои выставленные напоказ ноги!
Ой, Диана… Он препод! Он. Твой. Препод!
Только вот сколько лет ему… Мира говорила, двадцать семь. Может, поэтому я не могу воспринимать его слишком серьезно, как того же Смецкого, например?