Изображая невинность. Дарья Макарова
сестры в подобных вопросах, я абсолютно уверена, что, если она взялась за составление завещания, то непременно указала…
– Да, это так, – не дослушав перебил он и поморщился, словно от зубной боли. – Ваша сестра действительно указала полный перечень всего своего имущества и реквизиты банковских счетов. Однако… он утерян.
– Простите? – опешила я.
– Понимаете, – покрываясь красными пятнами, стал объяснять он. – У меня работают две помощницы. Одна только что ушла в декретный отпуск, и на ее место я никого не успел взять. А вторая… новенькая.
– Рада за вас, – не зная, что на это ответить, пробормотала я. Он расценил это по-своему.
– Но я заверяю вас, что в самое ближайшее время мы во всем разберемся…
Его речь была длинной и витиеватой, но особой надежды в меня не вселила. Куда мог пропасть Маринкин список и почему не были сделаны копии нотариус и сам не знал. Мне оставалось лишь смириться и терпеливо ждать.
И все же покоя в моей душе не наблюдалось. Натура романтичная назвала бы это предчувствием грядущих испытаний. Я же списывала все на усталость и пережитый стресс, категорически отказываясь прислушиваться к голосу интуиции.
Поглощенная собственными мыслями, я спешила на Таврическую и не смотрела по сторонам, за что и поплатилась. И не только я.
Налетев на проходящую мимо девушку, я едва не сбила ее с ног. Сумка барышни рухнула на асфальт, документы из открывшейся папки разлетелись по улице. Мы тут же бросились их собирать, пока поднявшийся ветер не успел унести бумаги прочь.
– Простите, пожалуйста, простите, – бормотала я, протягивая бумаги девушке.
– Ничего страшного, – заверила она. А я удивленно воскликнула:
– Нина?
– Мои очки… – шаря рукой по асфальту, смутилась она. Похоже, без них я была одним большим цветастым пятном, узнать которое, при всем желании, она не могла.
Я углядела потерю совсем рядом с ее ладонью и поспешно подняла их.
– Держи.
Водрузив на нос очки в тяжелой роговой оправе, Нина взглянула на меня по-новому и широко улыбнулась:
– Сонечка!
Обвив мою шею руками, звонко расцеловала в обе щеки. По-прежнему прижимая документы к груди, затараторила:
– Как же я рада, как рада видеть тебя! Ты прости, пожалуйста, меня бестолковую, что налетела так!
– Что ты, – испугалась я. – Ведь это я иду куда ни попадя!
– Ох, не оправдывай меня! Это все из-за посольства. Уж так я перенервничала, да переволновалась, что ничего не вижу и не слышу теперь!
– Посольства?
– На визу американскую документы подавала, – поспешила объяснить она. – Сегодня собеседование назначили. Здесь, рядышком. Через два дома. Не знаю, дадут али нет. Но уж очень хочется, чтобы все прошло хорошо. У нас проект с одним из американских университетов. Осенью пригласили в Штаты для совместного исследования. А я так растерялась, что даже язык забывать начала, представляешь? Вот ведь балда какая, а готовилась,