Шкаф с ночными кошмарами. Вики Филдс
кажется, даже ударила ее ногой. Потом пробормотала:
– Какой же старый дом. Говорила же я, здесь опасно жить. Упрямый человек!
Ной расслабился, услышав удаляющиеся в сторону гостиной шаги, и откинулся на спинку стула. Встретившись затылком с дверью, он прикрыл веки и на долгое время погрузился в тишину, нарушаемую бормотанием гостьи. Ее голос звучал приглушенно из-за двери, но слова все равно проникали в грудь Ноя расплавленным медом, ложились на сердце, впитывались в него как в губку. Альма шептала о том, что она больше не узнаёт Дориана и вообще не понимает, что происходит.
Никто ничего не понимает, – мысленно ответил Ной, склонив голову. – Зачем, зачем я вновь затеял все это? Почему все должно быть так невыносимо сложно и больно?
Дориан в растерянности и не желает слушаться, а Кая вообще ушла из дома и занимается непонятно чем, тратит последние драгоценные минуты жизни не пойми на что… Если она не вернется – умрет.
Я заставлю ее вернуться любыми способами.
– Дориан, вспомни меня, вспомни меня, пожалуйста, – громко упрашивала Альма, и Ной ей в такт про себя говорил:
– Вспомни меня, Кая Айрленд. Вспомни меня. Меня настоящего.
– Вспомни меня настоящую, Дориан, – умоляла Альма из гостиной. Ной лишь вздохнул. Он хотел, чтобы у них было все хорошо. Но тем не менее понимал, что правда разобьет им обоим сердца.
Истина всегда разбивает сердца.
Около трех часов ночи Дориан наконец-то пришел в себя и обнаружил рядом с собой знакомое добродушное лицо. Ной, кажется, был чем-то доволен и в то же время смотрел с какой-то затаенной жалостью.
– Я не хотел пить, – сказал Дориан хриплым голосом, пытаясь принять вертикальное положение. Ни ноги, ни плечи так и не оторвались от дивана, голова, казалось, была каменной и весила тонну.
– И все равно выпил весь ром. Испоганил такой шедевральный десерт… – посетовал Ной. Впрочем, он не выглядел расстроенным, и Дориан засомневался, а не сделал ли в бреду чего-нибудь этакого, что заставило Ноя сменить гнев на милость.
– Впрочем, чего еще можно от тебя ждать, разрушитель человеческих судеб?
– Кто?.. – прохрипел Дориан, ерзая на диване. Ной смилостивился, помог ему сесть и даже подложил под голову диванную подушку, потому что Дориан на это не был способен.
Бедный парень не переносит алкоголь.
– Разрушитель человеческих судеб, – повторил Ной, с ухмылкой выпрямляясь.
– Я тебя что, ударил?
– Был бы мертв уже. Э-э… фигурально выражаясь.
Дориану было не до веселья. Он поднялся на ноги и, пошатнувшись, направился на кухню смочить горло. Ной пошел следом, с дьявольским нетерпением ожидая, когда Дориан наконец обнаружит записку Альмы, прикрепленную к двери.
Пока что Дориан ничего не видел, даже о порог споткнулся. Тишину потрясло его громкое чертыханье: «Кто придумал эту лестницу посреди дома?!» Ной, шедший следом, услужливо ответил, что это его бабуля постаралась еще в сороковых годах.
– Лучше