Лепесток за лепестком. Антология
опасением за свою репутацию. Когда в Обществе стали возникать нелегальные «кружки» и «братства» в поддержку идей доктора Бьена, Юранд еще раз выступил в печати с пропагандой собственной теории. И опять мало кто прислушался к его словам…
К счастью, научная война между Юрандом и Бьеном пришлась на то время, когда Великий Кворум усилил борьбу с очевидением в целях укрепления сплоченности Общества Тьмы. Новая Конституция поставила очевидцев, уклоняющихся от ослепления, в разряд государственных преступников. Угодил в опалу и доктор Бьен.
Его лаборатория была расформирована, и вскоре Юранд сделал из нее один из филиалов своего института. Для этого пришлось уволить многих бывших сотрудников, не согласных отречься от идей Бьена, и в Обществе их тоже постигла незавидная участь. А Юранд получил от Кворума сан профессора и полную свободу действий.
Правда, с тех пор суперпсихические исследования вряд ли продвинулись вперед хотя бы на один заметный шаг – старый профессор с трудом, но признавался себе в этом. Наверное, слишком уж просто все было задумано. Простота сообщала идее заманчивость. А идея состояла в том, что при помощи настойчивой индивидуальной тренировки можно заставить органы чувств реагировать на внешние раздражители в десять, в сто и тысячу раз острее. По мнению Юранда, это был единственный путь к избавлению Общества от надоевшей трости – научиться обостренно и сверхчутко воспринимать сигналы от окружающих предметов.
В этом сверхвосприятии должен быть задействован одновременно весь психический комплекс – осязание, обоняние, слух, плюс интуиция…
Увы, многолетние опыты не дали желаемого результата.
Единственная польза, которую профессор извлек для себя лично, состояла в том, что он постепенно привык худо-бедно управлять психическими процессами в собственном организме. В последние годы он все чаще пользовался этим средством, чтобы избавиться от дурного настроения или навязчивых мыслей. Вот и теперь…
Сидя за столом в своем кабинете, Юранд ощутил приступ тоскливой апатии. Не в силах сдвинуться с места, старик пустился в спасительные рассуждения.
– Итак, – спросил он себя, – в чем дело?
Сухой ладонью потер лоб.
– Виноват Агесандр, это ясно. Первая зацепка. Теперь дальше… Почему я не хочу спускаться в лабораторию? Потому что это лаборатория Агесандра? Ну естественно…
Дальнейший ход мысли зашел в тупик. Очень долго старик путался в клубке возможных причин своего настроения, пока не ухватил конец тонкой нити, которая постепенно привела к разгадке. Итог размышлений следовало тщательно сформулировать, чтобы смысл разгадки уложился в короткую и точную фразу. На это ушло еще несколько минут. А теперь вполголоса и очень четко произнести эту фразу…
– Если Агесандр не вернется в лабораторию, я не смогу довести работу до конца.
Оставалось последнее: усмехнуться и поверить в абсурд