Пленница Вепря. Виктория Волкова
ну ясно, – нетерпеливо бросает он и величественно выплывает в коридор. Я пытаюсь сесть, но сильно кружится голова.
– Куда-то собралась, девонька? – бормочет моя бабулька, вновь усаживаясь на прежнее место и поднимая с пола брошенный Вепрем журнал.
– А где мои вещи? – спрашиваю я. – Сумка? Шуба?
– Не знаю, милая, – разводит руками бабулька. – Тебя к нам привезли в платьишке и в сапожках. Я тебя в больничное переодела, – бормочет старуха, – и все вещички Родиону Александровичу передала. Он так велел.
– Ну понятно, – хмыкаю я и думаю, что делать дальше. Живи я с кем-нибудь из родственников, то запросто могла бы и в ночной рубашке усесться в такси и около дома быстренько забежать в подъезд.
«Но у тебя, Маечка, – напоминаю себе, – нет ни денег, ни телефона, ни ключей от квартиры. Сумка, видимо, осталась в кабинете у Вепря, – сжимаю я челюсти и чувствую, что вот-вот готова разрыдаться от бессилия. – Блэд! Блэд! Блэд!»
– А где я вообще? – прикинувшись овечкой, спрашиваю у сиделки. – Что это за заведение? Где находится? Пешком я, конечно, не дойду. Но с обычного телефона можно позвонить брату. Пусть приедет и заберет.
– Клиника доктора Марьинского, – удивленно лопочет старуха. – Валерия Ивановича то есть. Он нарколог. Самый известный в городе. Сюда обычно из клубов народ везут. На ноги быстренько ставят. Очень удобно. И люди живы, и врачам хлеб.
– А где мы территориально? – пытаюсь выведать у бабульки страшную тайну.
– Так на Никитина, – пожимает она плечами, будто хочет сказать: «По клубам шастаешь, а где вот таких, как ты, откачивают, не знаешь!».
«На Никитина, – пытаюсь сообразить я. – Значит, рядом с «Пантерой» – самым любимым детищем Веприцкого. Нужно найти телефон и позвонить Славке. Пусть возьмет какое-нибудь Ксюхино платье и пальто в придачу», – решаю я, когда в палату возвращается Родион. Следом за ним плетется какой-то парень со свертком.
– Поедем, красотка, кататься, – ухмыляется Вепрь, а за ним подхихикивает и сиделка, ржет в голос помощник. Я поднимаю на него глаза и мотаю головой.
– Я не хочу с тобой ехать! – кричу, понимая свое бессилие. – Отвали от меня!
– Ну, ну, милая, – улыбается Родион, забирая у своего парня сверток. Встряхивает небрежно и накрывает меня огромным пледом, наверное снятым с двуспальной кровати.
– Отцепись от меня, слышишь, – пытаюсь сорвать с себя дурацкую тряпку. Брыкаюсь, кричу и стараюсь освободиться из стальных лапищ Веприцкого.
– Мне это надоело, – рассердившись, делает шаг в сторону Родион. А потом и вовсе уходит из палаты.
– Быстро ты сдался, красавчик, – шиплю я с ненавистью в голосе. Ложусь в постель и чувствую, как глаза сами закрываются от усталости. Нет сил даже подумать, что делать дальше…
– Все хорошо, – с порога заявляет Валерий Иванович. – Ты пока остаешься здесь, Майя, – весело объясняет он. – Сейчас процедуры, потом обед и тихий час, – сообщает серьезно. – А ближе к вечеру обсудим, что нам с тобой делать. Идет?
– Да, –