Разводить(ся) надо уметь. Диана Рымарь
Этот козел дразнил меня с первого по третий классы, к пятому присмирел, а позже начал оказывать недвусмысленные знаки внимания. Только я его воспринимала исключительно как задиру, от которого стоит держаться подальше. Его многие не любили. Главная причина тому – его активная тупость и агрессивность. Однако сам он считал себя чуть ли не суперменом.
Отчего-то Моргунов очень нравился моему Светику, и однажды она уговорила меня погулять с ним и его другом. Мы пошли в парк «Солнечный остров». На тот момент еще многие купались в реке Кубань, хотя сейчас практически никто этого не делает. Река не из чистых. Случилось это в начале мая. Выдался очень жаркий день, аномально жаркий – температура больше тридцати градусов. Пашка предложил немного поплавать.
У реки есть такое место, где вода очень теплая из-за того, что тепловая электростанция сбрасывает туда воду после переработки. Сейчас я бы в жизни не стала даже ноги мочить в такой воде, но тогда ума у нас была целая палата, правда, на всех одна. В общем, решили искупаться.
Купальники мы со Светиком, конечно, не захватили, зато были в спортивных костюмах и решили плавать в майках. Мы переоделись, вдоволь набултыхались в воде, но всё же замерзли, ибо не лето, и поспешили на берег. Там имелись такие специальные кабинки для переодевания, как на морских пляжах. Наверное, они до сих пор там есть, я давно не гуляла в том парке. Я пошла переодеваться в одну, Светик в другую. И вдруг в мою кабинку влетел Пашка. Нахально так влетел, будто так и надо, причем с фотоаппаратом! К тому моменту я успела натянуть джинсы, а вот наверх – ничего, даже лифчик… Пашке удалось сделать несколько фото, где я полуголая пытаюсь прикрыть свое добро руками, и целый один снимок, где я это добро прикрыть еще не успела.
Паршивец сделал несколько быстрых кадров и дал деру. Я кое-как натянула одежду и бросилась его догонять. Позже подключилась и Светик. Мы напали на него вдвоем, а потом на него насел и товарищ, который гулял с нами. Я потребовала удалить фото. Он долго ломался, в конце концов что-то там понажимал и стал тыкать фотоаппаратом мне в лицо, твердя как заведенный: «Я удалил! Если хочешь, проверь! Хочешь?»
Стоило проверить, да, знаю. Но я подумала – не предлагал бы проверить, если бы что-то осталось. К тому же я чувствовала себя жутко неловко, очень хотелось домой. Мы со Светой ушли. Однако на следующий день Пашка выловил меня после школы, показал фото, где я полуголая, и сказал, что уже распечатал несколько копий, а если я кому-то пожалуюсь, он раздаст снимки в школе.
С того дня я оказалась у Моргунова на крючке. Я очень-очень хотела, чтобы он избавился от фото, ради этого пошла бы на многое, но он предложил откровенную мерзость: «Дай я тебя потрогаю, где захочу, и при тебе удалю фото, отдам тебе всё, что распечатал!» При этом так сверкнул глазами, что мне стало плохо. Я отказалась наотрез, и после этого он вообще не отставал. Каждый день подходил и придумывал гнусность за гнусностью, которыми я смогла бы выкупить фото.
Мне было жутко стыдно за собственную глупость и наивность, а еще страшно, что люди подумают,