Не судьба. Предисловие. Елена Николаевна Егорова
в чём не мог быть уверен…
– Мы вошли в Алансон, – продолжал Анри, – и брали всё, что попадалось под руку. Золото, серебро, невольники, ткани и меха, оружие и коней, женщин и пленных. Многих людей перебили…
Роджер видел, как лица собравшихся приобретают ожесточённое выражение. Они живо наблюдали за тем, как жестикулирует Анри, как рассказывает о том, что не приветствующий казни Вильгельм в этот раз не сдержал своей ярости, готовый задушить голыми руками каждого, кто осмелился насмехаться над ним. При этом в Руане и в Байё чеканились монеты, на которых было выгравировано «Вильгельм Бастард» – герцог сделал это прозвище своим преимуществом, но насмешек не терпел, как и в детстве.
Вернувшись в лагерь, он велел продолжить осаду Домфрона, который сдался в начале марта. До крепости дошли слухи о произошедшем в Алансоне и над ней тут же взметнулся белый флаг. В лагере появились посланники со свитком о сдаче Домфрона, который подписал герцог. Чтобы защитить новые владения от анжуйцев, он распорядился начать строительство каменного замка в соседнем Амбриере.
После этого герцог созвал всех на охоту. Роджер ехал рядом с ним, обдумывая предстоящий поход в Пиренеи. Готье уже рассказал, что в крепости Арк многоэтажные башни, позволяющие на каждом этаже размещать лучников. И если граф д’Арк не впустит герцога для переговоров, то битва ожидается жаркой. Вильгельм намеревался решить вопрос миром и взять часть воинов для сражения с анжуйским графом, но после ситуации с Домфроном был настроен более решительно. Роджер видел, как в это утро сияли глаза герцога, словно он не мог сдержать радости. Почти не обращал внимания на сокольничих и охотников с гончими собаками, погрузившись в свои размышления. Гийом тоже молчал, понимая, что сейчас не время его отвлекать, но потом стал вполголоса рассказывать Роджеру о жадных монахах из Мэна, которые пытались прикарманить себе осла и телегу в придачу, но жители быстро вывели их на чистую воду. Дело кончилось прилюдным покаянием и возвращением украденного в лоно церкви. Роджер слушал вполуха, выжидая удобный момент, чтобы обсудить с Вильгельмом сдачу Домфрона и дальнейшие действия, так как под его руководством уже была сотня людей, изнывающих от нетерпения. Также он до сих пор не знал, как поступить с Летицией, и куда ему отправить девушку – в Бьенфет или в Арк.
Вслед за собаками, почуявшими дичь, вперёд рванул Гийом, криками созывавший своих спутников. Его беговой конь[18] не страшился ни колючих кустов, ни залежей валежника, перемахивая через поваленные стволы деревьев и пни. Вильгельм чуть придержал своего коня, давая возможность Роджеру поравняться с ним.
– Это мелочи, – отмахнулся он, не сводя взгляда с мелькавших впереди всадников и собак. – Мы ещё не напали на нужный след. Пусть тешат себя надеждой, как и все те несчастные, осмелившиеся выступить против меня. Я велел похоронить защитников Алансона с почестями. Остальные должны знать, чем им грозит неповиновение. Домфрон это понял.
Роджер