Арсен Люпен. Морис Леблан
бульвар Майо, 102. Срочно.
Через двадцать минут месье Андерматт уже выходил из своего автомобиля. Ему объяснили обстоятельства, при которых потребовалось его присутствие, а затем подвели к трупу. На лице его на секунду отразилось волнение, а затем тихим голосом, как будто нехотя, он произнес:
– Этьен Варен.
– Вы были с ним знакомы?
– Нет, точнее… я знал, как он выглядит. Его брат…
– У него есть брат?
– Да, Альфред Варен… Он приходил ко мне когда-то просить… я уже не помню о чем…
– Где он живет?
– Братья жили вместе, на улице Прованс, кажется.
– И вы не догадываетесь о причине, толкнувшей его на самоубийство?
– Никоим образом.
– Но почему ваша визитка оказалась у него в руке?
– Я не знаю. Очевидно, это случайность, которую объяснит следствие.
«Любопытная случайность, ничего не скажешь», – подумал я и почувствовал, что у всех присутствующих сложилось такое же мнение.
На следующий день то, что было лишь мыслью, уже публиковалось в газетах, а мои друзья, с которыми я обсуждал происшествие, высказывали такое же предположение. Главными загадками оставались семерки червей с семью проколами и визитная карточка, которые обещали пролить хоть немного света на случившееся. Только разгадав эти загадки, можно было докопаться до истины.
Но вопреки всеобщим ожиданиям месье Андерматт никак не объяснился.
– Я рассказал все, что мне известно, – повторял он. – Что вы еще хотите? Я больше других удивлен, что здесь нашли мою визитку, и вместе со всеми, жду, когда прояснится данное обстоятельство.
Но этого не произошло. Следствие установило, что братья Варен, швейцарцы по происхождению, под разными именами вели довольно бурную жизнь: посещали притоны, состояли в банде, находившей под полицейским надзором и исчезнувшей после серии ограблений, – их причастность к этим преступлениям была установлена позднее. В доме № 24 по улице Прованс, где братья Варен действительно жили шесть лет назад, об их дальнейшей судьбе ничего не было известно.
Признаться, дело казалось мне таким запутанным, что я абсолютно не верил в успех расследования и старался вовсе забыть о нем. Но Жан Даспри напротив, с каждым днем увлекался все больше. И именно он показал мне в одной иностранной газете заметку, которую перепечатывала и комментировала вся пресса:
В скором времени в присутствии Императора состоятся первые испытания подводной лодки, которые произведут революцию в характере ведения морских сражений. Место испытаний будет храниться в тайне до последней минуты, но благодаря утечки информации, мы установили название лодки: «Семерка червей».
«Семерка червей»? Случайно ли такое совпадение? Нет ли какой связи между названием подводной лодки и событиями, произошедшими со мной? Но какая связь? То, что случилось здесь, не могло иметь никакого отношения к происходящему за границей.
– Откуда вам знать? – возражал мне Даспри. – Самые несопоставимые