Сахарские новеллы. Сань-мао
на поверхности трясины шинам.
– Хосе, эй! Бросаю, лови! – позвала я его, разматывая ткань и стараясь забросить узел как можно дальше. Не успел он упасть, как Хосе поймал его.
Он ухватился за мой трос, и я, наконец, выдохнула. Сев прямо на колесо, я заплакала. Только сейчас, когда паника отступила, я почувствовала, как мне холодно и как ужасно я проголодалась.
Всхлипнув пару раз, я вспомнила о Хосе и начала его вытягивать. Но стоило мне чуточку размякнуть – и сил как не бывало. Как я ни старалась, Хосе оставался на месте.
– Сань-мао, привяжи трос к колесу, я сам выберусь, – хрипло произнес Хосе.
Я села на колесо, и Хосе стал потихоньку выкарабкиваться, подтягиваясь на тросе. Пока он приближался, я отвязала трос и приладила его к следующему колесу. Хосе явно не хватило бы сил самому взобраться на колесо и спрыгнуть на берег – он слишком ослабел от холода.
Выбравшись из трясины, Хосе рухнул на песок. Я еще была в состоянии двигаться и побежала к машине, чтобы принести ему фляжку с вином. Речь шла о жизни и смерти – я заставила его сделать несколько глотков. Ему надо было поскорее сесть в машину, но пришлось оставить его ненадолго, чтобы притащить обратно колеса и сиденье.
– Хосе, двигай руками и ногами. Давай же, Хосе, шевелись, – кричала я ему, прилаживая колеса. Он пытался ползти, лицо его было белым как гипс, выглядел он страшно.
– Давай помогу. – Он подполз к машине, когда я прикручивала заднее колесо.
– Забирайся в машину, скорее! – я бросила отвертку и сама влезла в машину.
Я дала ему еще вина и включила на полную мощь обогреватель. Ножиком я распорола его мокрые штанины и стала с силой растирать ему ноги лоскутами своей одежды.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем на лице его понемногу начала проступать краска. Глаза его открылись и снова закрылись.
– Хосе, Хосе, – я легонько похлопала его по лицу.
Прошло еще с полчаса. Окончательно проснувшись, он выпученными глазами уставился на меня, словно на привидение, и пробормотал, запинаясь:
– Ты, ты…
– Что я, что? – увидев его лицо, я снова перепугалась.
– Ты… Что ты вытерпела! – Он обнял меня и заплакал.
– О чем ты? Ничего я не вытерпела. – В полном замешательстве я высвободилась из его рук.
– Те трое, они тебя поймали? – спросил он.
– Скажешь тоже! – воскликнула я. – Я давным-давно от них удрала!
– Тогда почему… почему ты голая? Где твоя одежда?
Только теперь до меня дошло, что я в одном нижнем белье, и все тело мое в грязи. Окоченевший Хосе только что это заметил.
По дороге домой Хосе лежал на сиденье рядом. Ноги его надо было срочно показать врачу, он, кажется, их обморозил. Ночь сгустилась. Горный лабиринт, словно наваждение, остался позади, я держала курс на север, следуя за Малой Медведицей.
– Сань-мао, тебе еще нужны окаменелости? – спросил Хосе стонущим голосом.
– Нужны! – коротко ответила я. – А тебе?
– А