Отпуск на войну. Альберт Байкалов
за любимую добавился страх мести, ведь Балун убил националиста, а в колонии было много сидельцев с Западной Украины. И хотя численный перевес за ними отсутствовал, в качестве они превосходили выходцев из остальных регионов. Отличались всем. Начиная от того, что передачи с воли, или, как их еще называли, «грев», были богаче, и заканчивая духом коллективизма, основанным как раз на национальной идее, о которой, к слову сказать, многие из них до того, как сюда попасть, и слыхом не слыхивали. Не привыкшие работать, они в зоне были на особом положении и у начальства. Прозябающим на мизерную зарплату да на распродаже имущества и продуктов сотрудникам с завидным постоянством передавались с воли суммы в евро и в долларах. Балун это знал, поскольку «западенцы» не раз обсуждали эти вопросы между собой прямо в расположении.
После карточной проверки и завтрака всех, как обычно, стали распределять на работы. В принципе как таковой ее не было. Действительно, кому сейчас нужно горношахтное оборудование или детали подвижного состава? Поэтому промышленная зона теперь почти всегда пустовала. Но администрация искала любой повод, чтобы занять осужденных. Так, после дождя разгоняли кусками фанеры или снеговыми лопатами лужи, белили по два раза бордюры, вывозили из промзоны мусор…
Для развода на работы отряд построился на заплеванном плацу в локалке. Краем уха слушая выкрикиваемые отрядным фамилии, Балун отрешенно наблюдал, как сидевший на проволоке ограждения воробей чистит перья.
«А ведь он спокойно летает по десять раз за забор и обратно, и нипочем ему никакие преграды, – неожиданно подумал он. – Может, даже видит Катю, которая по утрам стоит перед проходной в ожидании отрядного, чтобы вновь передать что-то в зону или упросить организовать еще встречу. Но так не может продолжаться десять лет. Да и надеяться на это просто глупо. Почему она должна страдать? Чего я жду? Ведь сам Бог посылает мне знак в виде этого воробья!»
Он оглянулся по сторонам, словно испугавшись, что его мысли подслушают.
А между тем в строю остались единицы.
– Балушин!
– Петр Васильевич, статья сто пятнадцатая, часть первая. – Балун вышел из строя и встал рядом с Курком и Винтом.
– Берете метлы, и вперед плац подметать! – выпалил майор. – Крушевич – старший.
По мере того как смысл сказанного доходил до осужденных, они медленно разворачивали голову в сторону Юрченко.
– Чего? – выпятил тот нижнюю челюсть, и в тот же миг его лицо просветлело, словно он что-то вспомнил: – Ну как же! Вам же метлу западло в руки брать!
– Угадал, начальник, – подтвердил Курок.
– Крушевич, в ШИЗО захотел? – заиграл желваками майор. На самом деле он не злился. Нервы берег, как и все, кто работал в зоне. Администрации впору открывать свой театр. От Хозяина до «вертухая» одни артисты. По-другому нельзя. Попробуй по-настоящему выйти из себя