Фазиль. Опыт художественной биографии. Евгений Попов
Особая роль в смягчении режима (конечно, только в сравнении со всей остальной страной) историками отводится легендарному Нестору Лакобе, главе Абхазии в 1922–1936 годах. Как народный герой показан он и в «Сандро». Большой террор развернулся после его загадочной смерти. Но это уже другая история, и ее мы коснемся. Сейчас же доведем наш исторический очерк до 1929 года, года рождения Фазиля Искандера.
В первое послереволюционное десятилетие Абхазия менялась стремительно, и менялась к лучшему.
Община не была полностью разрушена, но приняла формы товариществ по общественной обработке земли и артелей. Причем, по мнению экономистов, эти товарищества работали во благо: такая «мягкая коллективизация» даже способствовала традиционным отраслям сельского хозяйства – табаководству, кукурузоводству, виноградарству; более того, внедрялись новые культуры: чай и цитрусовые. Теперь даже странно представить, что до революции в серьезных масштабах эти культуры не выращивались!
Бурное развитие абхазских курортов давало рабочие места, росла слава Абхазии как маленького земного рая.
К тридцатым годам осуществлено всеобщее начальное образование, выросло число неполных средних и средних национальных школ, техникумов и училищ. Наконец, созданы педагогический и сельскохозяйственный (субтропический) институты. Чуть позже, в тридцатых, знаменитыми на весь СССР становятся Сухумский ботанический сад и обезьяний питомник.
И конечно, национальное книжное издательство, газеты, выходящие огромными (по нынешним меркам) тиражами на абхазском и русском, абхазские журналисты и литераторы – всё это появилось лишь после революции. Наконец, в 1929-м, как раз в год рождения Искандера, был создан профессиональный абхазский театр.
Да и рождение самого писателя для абхазской культуры и для Абхазии в целом было не менее значимым. Именно Искандеру предстояло познакомить читателей разных стран со своей родиной. То есть – сделать свою древнюю землю частью современного мира.
Диалог авторов
МИХАИЛ ГУНДАРИН: Вот какая у Абхазии богатая и интересная история. И весьма неоднозначная: тут и упорный труд, и отчаянное сопротивление внешним силам, горячая поддержка «своих», но и пиратство, работорговля… И всё это с глубокой древности. А что вы знали про Абхазию в своем детстве? В пятидесятых годах в далекой Сибири республика была известна?
ЕВГЕНИЙ ПОПОВ: Да ничего я не знал про Абхазию. Знал, что есть Кавказ, видел кавказцев. Вообще, Сибирь – это гигантский плавильный котел, не устаю повторять. Каких только национальностей у нас там не было, и все уживались. Кавказцы торговали на базаре. Я их даже в закрытом городе Норильске видел, помню, еще удивился – как они сюда проникли? Может быть, были среди них и абхазы. Ведь даже в Москве при поступлении Фазиля Искандера в университет просвещенный московский человек спросил его: «Абхазия – это Аджария?» Фазиля это ужасно оскорбило, и он ответил твердо: «Нет, Абхазия – это Абхазия, а Аджария – это Аджария». И это Москва, а в Сибири и подавно не различали.