Невеста с аукциона. Шарлиз Шелдон
подбежала к ведру с водой, и меня вырвало желчью, так как желудок был пустой. О том, что мне хотелось есть, даже не вспоминала.
Когда получилось выпустить из объятий ведро, мутным взглядом обвела свою камеру. Здесь явно кто-то был. Окно закрыто, а в углу в розетку подключен переносной обогреватель, работающий на полную мощность. Рядом с матрасом стоит тарелка с холодными слипшимися макаронами и стакан воды. Ни вилки, ни ложки. Есть предполагалось руками? Даже в тюрьме у отъявленных преступников жизнь комфортнее и сытнее, чем у меня.
На «трезвую» голову снова обдумала свой план. В нем было много дыр и пустых мнимых надежд, но это единственное, чем я могла себе помочь. За окном постепенно стемнело, пока я обнимала обогреватель, подтащив в противоположный угол матрас. Все это время боялась, что Алмазов решит еще раз навестить свою «покупку», но нет, в доме стояла могильная тишина.
У меня не было часов, чтобы точно знать время, поэтому ориентировалась на свои ощущения. Когда показалось, что уже давно перевалило за полночь, начала медленно осуществлять свой план. Снова подтащила многострадальный матрас под окно, сверху уложила обогреватель. Воду из ведра пришлось тихо вылить в угол подвала, чтобы потом перевернуть его и поставить на радиатор. Конструкция вышла шаткой, но я справилась. Спокойно дотянулась до ручки окна, раскрыла его настежь и чуть не околела от холодного воздуха.
Проблема была в том, чтобы на руках подтянуть туловище и вылезти в узкий проем без посторонней помощи. На ведре, которое балансировало на честном слове, особо не подпрыгнешь, поэтому я приложила все свои усилия, чтобы подтянуться. На гимнастике мне это всегда давалось сложнее всего. Слишком слабыми были руки. Но сейчас у меня отличный стимул, который подстегивал лучше любого кнута.
Высунула голову в проем и стала медленно, по чуть-чуть, выползать по мерзлой земле. Чертыхнулась, когда попа застряла, и почувствовала себя Винни-Пухом. Не хватало только, чтобы сзади или спереди кто-то начал помогать. В итоге знатно оцарапав свои булки, я выскочила наружу, прикрыла за собой окно, чтобы не привлекало внимание, и пулей бросилась вдоль дома к забору.
На участке горели уличные фонари, и мне было прекрасно видно, куда я бегу. Голые ступни болезненно кололо от холода, все тело сковало ледяным порывом ветра. Я даже замешкалась, раздумывая, а не вернуться ли назад и выждать более удобного момента? Ага, потерпеть до июня, когда этот изверг осуществит со мной все свои тайные садистские фантазии.
Нет уж. От отвращения аж передернуло. Я прилично разогналась к моменту, когда добежала до кирпичного забора. Изнутри он был выполнен с небольшим вогнутым орнаментом в виде своеобразных ступеней. Только благодаря этому мне удалось с разбегу подпрыгнуть, оттолкнуться ногой от ниши и дотянуться до края. На этом везение закончилось. Дальше я просто тряпочкой повисла не в силах больше подтянуть на руках вес тела.
Еще повезло, что в этом углу практически не было освещения. Со стороны, наверное, картина та еще была! Голая