След. Екатерина Яцкевич
ноябрь нынче странный:
Он спешит как будто за зимой:
«Милая, пришёл я так нежданно,
Но пойми порыв душевный мой!
Я так счастлив, полон предвкушенья,
Мне любовь открыла ворота!»
Молвила зима без промедленья:
«Заходи, будь дома здесь всегда!»
У природы нет плохой погоды,
У любви – свой времени расчёт.
Иногда считаются не годы —
На секунды счастья идёт счёт.
Притча о двух ангелах
Есть ангелы, которые однажды
Вдруг потерялись в суете невзгод,
Им вместе быть необходимо важно,
Ведь в одиночку не пойти на взлёт.
Без крыльев столь беспомощными стали,
И друг без друга нету сил идти,
Они уж и надежду потеряли,
Что смогут всё ж когда-нибудь найтись.
Смирившись с теми правилами века,
Взяв направленье на конкретный план,
Искали осторожно человека,
Который небесами будет дан.
Как же тернисты поиски везенья,
Как предсказуем жизненный сюжет:
Искали, где угодно, вдохновенье,
Но так и не могли найти ответ.
И потеряв всю светлую надежду,
В толпе так грустно голову клоня,
Без веры в ту былую безмятежность
Покорно принимали данность дня.
И вдруг, среди привычной суеты,
Средь очерёдности предвиденных шагов,
Как первый вдох, и как глоток воды —
Случилось столкновение миров.
Два взгляда, что искрятся добротой,
Надеждой, вдохновением, любовью,
И детской непосредственной мечтой,
Единые по духу, одной крови.
Молчанье. И не надо говорить.
«Ты здесь, тебя нашёл я наконец!» —
«И я нашла. Кого благодарить?» —
«Всё это наш заботливый Творец».
It must have been love
(Roxette)
Давай с тобой о главном говорить
Под музыку на стареньком фоно.
Встречая день, его благодарить
За роли в нашем жизненном кино.
Я приготовлю вкусный мятный чай,
А можем и попробовать вино,
Включу Роксэт, как будто невзначай,
И хочешь – поиграем в домино.
Ты улыбнёшься. Знаешь, мне тепло,
Ведь я прочту любовь в твоих глазах.
Мне просто очень-очень повезло,
Что ты в реальности моей, а не во снах.
«Когда-нибудь это станет уже неважно …»
Когда-нибудь это станет уже неважно —
Ты просто улыбнёшься данности новых дней,
Но на миг закроешь глаза, и тебе станет так страшно,
Что мог по-другому пойти ход привычных вещей.
И тогда вдруг какая-то темнота и холод,
Одиночество накроет, заглянув, и тебя не спросив,
И мы вспомним нечаянно, как когда-то были глупы и молоды,
В то время друг друга ещё не встретив и не полюбив.
Как же это