Белая волчица. Владимир Колычев
вашей квартиры. Именно на этом вы и заострили внимание.
– А разве он по этой лестнице не поднимался?
– Поднимался. Вы слышали, как это происходило.
– Да, слышала, но не понимаю вас.
– Почему вы сразу не сказали, что слышали шаги? Про единственную лестницу сразу упомянули, а про шаги – потом, и то лишь тогда, когда я спросил.
– А это имеет значение? – Лена вроде бы по-прежнему ничего не понимала, но тревога ее усилилась.
Кустарев промолчал. В принципе ничего страшного не произошло. Может, она и не подумала сразу об этих шагах по лестнице. Но узелок на память он себе завязал.
Возможно, Лена действительно не обратила на это никакого внимания. Но не исключено, что эти шаги она придумала на ходу, после того как провела в дом сотрудника полиции, узнала про труп, который могла увидеть.
Так уж устроен человек. Правда из него льется легко, свободно и, главное, последовательно. А вот когда он вынужден что-то скрывать, в мыслях возникает затор, отсюда заусенцы, шероховатости в показаниях. Чем больше вопросов, тем серьезнее дефекты, которые замечаются, наматываются на ус.
– Лена, вы давно здесь живете?
– Два года уже.
– А лет вам, если не секрет, сколько?
Молодая еще, но уже не девчонка. Ей где-то двадцать с маленьким хвостиком. Но ее возрастом Гриша интересовался не только из личных соображений.
– Так вы же из милиции… – Она слегка замялась. – Для вас не секрет. – Двадцать один год мне. Паспорт принести?
– Да, пожалуйста.
Она пожала плечами, вышла в прихожую, покопалась в сумочке, принесла документы.
Киршанова Елена Васильевна, восемьдесят девятого года рождения. Через месяц ей исполнится двадцать два. Прописка местная – город Бочаров, улица Самарская. Паспорт новый, выданный по случаю достижения двадцатилетнего возраста.
– А раньше вы где были зарегистрированы? – спросил Кустарев.
Девушка напряженно посмотрела на него. Слишком уж много вопросов задавал этот настырный парень, а ей вовсе не хотелось входить в число подозреваемых.
– Воронежская область, город Павловск. А что?
– Нет, ничего.
– Приехала в Москву, работала, накопила денег. Вас интересует, чем именно я занималась? – Она пристально посмотрела на него.
От волнения у Кустарева запершило в горле. Сейчас Лене, считай, двадцать два года. Допустим, работать она начала с семнадцати лет. Без московской прописки, образования. Где она могла за три года заработать на квартиру? Курьером в отделе доставки? Распространителем рекламных листовок? Вряд ли.
А вдруг она зарабатывала на панели?.. Может, с четырнадцати лет этим занималась?
– Ну, раз уж зашел такой разговор… – смущенно пробубнил он.
– А если это сугубо личное дело? – Лена и не думала отводить от него взгляд.
Оправдываться она явно не собиралась, совершенно не переживала насчет того, что думает о ней какой-то