В объятиях сердца. Тори Майрон
что ты взъелся на меня без повода? Я всего несколько метров протащила. Хочешь, тащи дальше сам. Я не против.
Лина отпускает чемодан и складывает руки на груди. При этом ни в голосе, ни в лице нет ни недовольства, ни злости. Разве что крупицы недоумения.
А я и сам не понимаю, почему ворчу сейчас без причины. Видимо, справляться с чёртовым волнением стало в разы сложнее, оказавшись под воздействием «очарования». А Лина, наоборот, выглядит спокойней некуда. Или лучше сказать безразличной ко всему происходящему.
Безразличной ко мне.
Причём во всех смыслах этого слова.
Кожа на её шее и лице не скрыта от моих глаз под тёплой одеждой, что позволяет мне отметить полное отсутствие признаков огненной лихорадки. И этот непонятный факт вмиг опутывает разум страшными мыслями.
– Почему ты не горишь? – Не удержав себя на месте, в два шага сокращаю между нами расстояние и касаюсь её лица.
Лина вновь напрягается всем телом, но я не могу от неё отойти, пока не узнаю.
– Только не говори, что ты опять стала Анной.
– Нет, – сдавленно отвечает она и словно задерживает дыхание.
– Тогда в чём дело? Только она была невосприимчива, а не ты.
– Так было раньше.
– И что это значит? Теперь ты тоже, что ли, фригидной стала?
Только этого мне ещё не хватало!
– Хотела бы я, чтобы это было так, но нет. Бесчувственной, фригидной Анной мне полностью не стать, но зато я наконец научилась пользоваться своей защитой как полагается и способна не чувствовать твою силу, когда того захочу. Но ты не волнуйся, Адам. Я её включила, чтобы зря не мучиться от ненормального возбуждения. Когда придется с тобой трахаться, обещаю, я отключу её, чтобы облегчить себе задачу мило улыбаться и выполнять всё, что ты прикажешь, – монотонно и тихо проговаривает Лина.
Но её слова оглушают до болезненного звона в ушах, даже несмотря на то, что, в принципе, другого от неё сейчас ждать и не стоит.
Нужно просто сцепить зубы, чтобы не нагрубить ей в ответ, набраться терпения и ни на секунду не забывать – после всего, что я натворил, легко не будет.
Я неохотно отцепляю пальцы от её лица и отступаю на полшага назад, слыша тихий облегчённый выдох, словно Лина всё это время никак дождаться не могла, когда я уберу от неё свои руки.
Пиз*ец я докатился!
Всю жизнь женщины умоляли о моём внимании, а она прямо-таки мечтает о том, чтобы я наконец забыл о ней навсегда.
Но прости, милая, нужно будет ещё потерпеть. Я не собираюсь от тебя отказываться. Ни за что на свете!
Беру наши чемоданы и кивком указываю Лине в сторону выхода.
Мы молча двигаемся по коридору к лифту, входим в него и, встав по разные стороны зеркальной кабинки, встречаемся взглядами. Всего на секунду, после которой Лина потупляет взор в пол, но её хватает, чтобы у меня возникло чувство, будто тросы лифта обрываются, и мы летим на всей скорости вниз, отчего все органы подпрыгивают к горлу и замирают от трепета.
Как долго я мечтал увидеть