Лаврушка. Тата Кит
что ничего не происходит, но на самом деле я прямо сейчас рву твои сухожилия, оставляю тысячи мелких ран на коже, чтобы ты был обманчиво готов к атаке. Один шаг и ты рассыпишься на составляющие.
– Шунь? – повел Лавров бровью. – Может, врача тебе вызовем?
– Может, просто поедим?
– Если закончишь вот это вот всё, – обвел меня взглядом, – То можно и поесть.
– Класс! Тогда я успокоилась. И, кстати, – вспомнила я, когда рухнула на диван перед телевизором. – Я не шутила о том, что ты такой не один.
– В смысле? – Андрей составил на журнальный столик передо мной курицу-гриль, какой-то салат из магазина, пачки чипсов, газировку и мармеладных червячков.
– Я чувствую, как холестериновая армия начищает свои копья, – глядя на арсенал для кино, сообщила я.
– Что ты там говорила про такого же как я? – сел рядом Лавров.
– Ну, не совсем такой же, но общее что-то есть. Он сегодня пытался меня склеить.
– Да? – вскинул Лавров брови, прекратив щелкать по списку фильмов. – И как успехи?
– Пригласил на свидание. Прикинь? – поправила очки на переносице. – Какой наивный малыш. Сейчас покажу.
Вспомнив о ежедневнике в клатче, быстро потопала в прихожую и вернулась с точным числом, датой и именем того парня.
– Вот, смотри, – раскрыла для Лаврова страницу, в которой несостоявшийся поклонник оставил свой след. – Макар.
– Ты дала ему свой ежедневник? – забрал он у меня его из рук.
– Нет, он сам взял.
– Он рылся в твоих вещах?
– Не рылся, а искал особый путь подхода ко мне, – поиграла бровками и взяла со стола салат, который поспешила попробовать. – О, цезарь!
– Макар, – протянул Лавров задумчиво и потер щетинистый подбородок кончиками пальцев. – Улыбок тебе, дед Макар.
– Почему дед? Он, кстати, мне кажется, немного младше меня.
Андрей тяжело вздохнул и рядом с датой и местом предстоящего свидания написал «Улыбок тебе дед Макар».
– Задом наперед прочитай.
Поправила очки и вчиталась во фразу:
– Ракам дед… Лаврушка, блин! – шлепнула его по плечу и отобрала блокнот у смеющегося соседа, который нисколько не пытался скрыть своего злорадства.
– Теперь ты будешь видеть его иначе, – подхихикивал он. – Задом наперед.
– Злой ты, – делано обиделась и пошарила руками в поисках пледа, которым всегда укрываюсь во время просмотров фильмов.
– Я – душка, – накрыл он меня пледом и даже подоткнул его края мне под зад.
– Лаврушка ты, Андрюшка, – легла головой на подлокотник и попыталась куда-нибудь устроить ноги, чтобы не складывать их на соседа. Неприлично как-то.
– Давай уже, – выдохнул сосед и схватил мои ноги за лодыжки, положив их на свои колени.
– А пледиком накрыть? – пошевелила пальчиками ног, которым требовалось укрытие.
– Понапьются тут всякие и капризничают, – притворно пыхтел Лавров, натягивая на мои ноги плед. – Всё? Теперь можно включать фильм?
– Валяй.