Согрей меня. Лина Манило
очередной раз, пройдя мимо портрета, Мара остановилась, посмотрела в глаза мужа и погладила рамку.
– Ты же не будешь на меня злиться, если я попробую? – спросила, едва шевеля губами, но Серёжа не мог ей ответить.
Диалоги с портретом мужа стали привычным делом. Больше семи лет назад, когда они только начали встречаться, Мара часто разговаривала с его фотографиями и не видела ничего в этом запретного. После смерти Сергея Марьяна продолжила традицию, не стыдясь этого. Впрочем, если бы кто-то узнал о её привычке, наверняка отправил бы к психоаналитику, но Мара никому не рассказывала. Зачем? Прослыть сумасшедшей она не мечтала.
Давно поняла: чем меньше о твоих странностях знают близкие, тем спокойнее им живётся. Лучше пусть думают, что она сильная и справилась, чем жалеют. Мара привыкла быть весёлой, радостной, к ней всегда тянулись люди, мечтая греться в лучах струящегося из неё счастья. Ей нравилось поддерживать других, дарить им улыбки. А то, что в душе у неё темно и одиноко, никого не касалось.
В окно заглянуло утро, и в косых солнечных лучах летали пылинки. В по-летнему чистом небе сбивались в косяки птицы, и не было ничего красивее их полёта. Вылив в раковину остывший чай, Мара вымыла чашку, заварила себе кофе и, взобравшись на подоконник, смотрела на свой тихий сад, в котором заснули розы, а с деревьев осыпались разноцветные листья. Красота…
Кофе пах одуряюще, а на губах играла улыбка. Этим утром, когда так тихо и спокойно, хотелось только радоваться.
Неважно, если Стас так и останется приятным воспоминанием, Мара всё равно была благодарна ему за этот вечер, за поцелуй и то, что так лихо защитил её от Андрея, с которым даже общаться больше не хотелось. Во всяком случае, пока.
Воробышек перелетал с ветки на ветку, что-то клевал у основания старой вишни, и Мара залюбовалась им, и долго бы ещё любовалась, не оживи её телефон. Незнакомый номер, и на проводе курьер из цветочного салона. Мара так удивилась звонку, что чуть с подоконника не свалилась, облилась остатками кофе и долго металась по комнате, будто ей подожгли пятки.
Так и выскочила на улицу в пушистой пижаме, ещё слегка растрёпанная – очень уютная и домашняя.
– Марьяна Сергеевна, вот здесь распишитесь, – молоденький курьер в смешной оранжевой кепке шмыгнул картофельным носом и, неловко перехватывая одной рукой букет, протянул Маре планшетку.
Мара любила цветы, а букет был поистине потрясающим. Оформив мелочи, Мара лучезарно улыбнулась парнишке – так умела только она. Тот окрасился в свекольный цвет до самой кепки, снова шмыгнул носом и ретировался, едва не забыв вручить ей подарок.
От кого? Мара так и не поняла, до того была взбудоражена. Не Стас – он ведь не знает её номера телефона. Наверное, и не Андрей.
Но это оказался Стас.
«Поехали завтракать?» – гласила записка на красивой плотной бумаге.
А на обратной стороне номер телефона.
Стас давал Маре самой принять решение. И она не смогла его не принять.
Серёжа бы понял,