.
кидает где попало!
– Ты опять лазила в мою комнату, да? Сколько раз тебе говорить, что мои вещи брать нельзя!
Эмма зло глянула на разбросанные по всей комнате игрушки, носки, резинки для волос и цветные карандаши, на свисающий с края стула школьный галстук и на парочку коробок сока, стоявших на самом краю стола. Глянула и почувствовала сильное желание треснуть сестру как следует.
Будто наполнило ее, Эмму, изнутри огромное и горячее чувство, и места ему мало, и рвется оно наружу во что бы то ни стало. Но Закон нарушать нельзя, этого Эмма никогда не допустит. Потому жаркое чувство так и останется внутри.
Соня удивленно подняла глаза от раскрытого альбома, в котором что-то рисовала, и ответила:
– Я ничего не брала.
Кончики ее светлых волос упали на самые глаза, и Сонька легко убрала их рукой, а после зачем-то дунула себе под нос, будто сдувая невидимые волоски.
– Зачем ты обманываешь? Зачем нарушаешь Закон? Думаешь, я не доложу о нарушении? Доложу, посидишь в Изоляции, и это тебя многому научит!
Эмма почти кричала, потому что огонь буквально рвался наружу. Раздражение просто необходимо было выплеснуть, иначе оно сожжет изнутри.
– Я не вру, Эмма. Я ничего не брала, честно.
– Тогда что ты делала в моей комнате? И где кулон с божьей коровкой?
– Я не знаю, – Соня смотрела, не мигая, и в ее светло-голубых глазах сияло неподдельное удивление, – я его вообще не видела.
– Зачем тогда ты рылась в моих вещах?
– Я только оставила тебе сюрприз в твоей шкатулке с украшениями. Ты видела? Я сама сделала для тебя сережки на память. Ну и я чуть-чуть посмотрела те сережки, что были у тебя. Совсем немного.
Соня виновато моргнула и закусила губу.
Эмма шумно выдохнула воздух и переспросила:
– Сережки, мне?
– Да, из бусин и маленьких сердечек. На память.
– Нет, я не заметила. Пошли посмотрим.
Злость плавно схлынула, уступив место стыду. Что это на нее нашло? То ругается во сне, то горит желанием избить сестру. Настолько напряжены нервы, что ли? Или бессонница дает о себе знать? Странно, она только что думала, что Соньке не помешает Изоляция… Кошмарные идеи…
– Извини меня, Сонь, я погорячилась, – сказала Эмма уже в коридоре, приглашая сестру войти в свою комнату.
Виноватые ноты в ее голосе звучали слишком явно и слишком устало. Этот день должен был стать другим – радостным и праздничным. А выходят одни заботы и тревоги. Что-то пошло не так с самого начала. Может, Илья и Катя виноваты – это ведь из-за них нет Выпускного.
Сонькины смешные сережки выглядели совсем по-детски. Небольшие бусины, нанизанные на леску, заканчивались прозрачными сердечками из стекляруса. Удерживая в ладони это невесомое сокровище, Эмма слабо улыбнулась. Вряд ли она станет носить такую красоту на Третьем уровне, но с собой возьмет. Пусть действительно будет памятью о младшей сестре. Нескоро они встретятся вновь.
– Куда же тогда