Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого. 1929–1932. Отсутствует
деле прагматик Ленин просто не в состоянии был придерживаться неизменных взглядов, постоянно приспосабливал их к менявшейся обстановке, и в этом смысле ленинизма как единой системы воззрений просто не существовало. Концепция «перманентной революции» же действительно совпадала в основном с позицией Ленина в 1917–1920 гг., но не в последующие годы.
Теперь же, через десять лет, Троцкий внес и в эту свою концепцию существенные коррективы. Он более не рассматривал европейскую революцию как стоящую на повестке дня в ближайшей перспективе, считал, что «диктатура пролетариата» может продержаться в СССР длительное время изолированно, хотя, конечно, только при «правильной политике», что в СССР можно строить социализм, однако построить его до победы революции в международном масштабе невозможно.
В публикации большое внимание уделено международным сюжетам, главным образом в связи со стремлением Троцкого сплотить своих сторонников в различных странах и превратить коммунистическую оппозицию во влиятельную интернациональную силу. В эти годы лишь шла подготовка к разрыву с Коммунистическим Интернационалом и входившими в него партиями, непосредственной задачи создания параллельных компартий и нового Интернационала Троцкий еще не выдвигал. Не случайно он уклонился от ответа на вопрос социал-демократической печати, не может ли Коминтерн превратиться в орудие национальной политики СССР, – отрицать, что это есть очевидный, свершившийся факт, он не мог, а согласиться с утверждением означало почти поставить крест на возможности реформировать Коминтерн по собственной схеме.
Мог ли надеяться Троцкий на такую трансформацию? Ретроспективно ясно, что его курс был заранее обречен на неудачу. Но думается, что на рубеже 20—30-х гг., в условиях «великой экономической депрессии» и обострения социальных противоречий он всерьез рассчитывал на позитивные, с его точки зрения, сдвиги в мировой коммунистической организации.
Но Троцкий недооценивал значение финансовых субсидий партиям Коминтерна со стороны советских руководителей, преувеличивал революционность и самоотверженность коммунистов разных стран. Руководитель оппозиции полагал, без должных к тому оснований, что сплочение и расширение коммунистической оппозиции в отдельных странах и в международном масштабе обусловит изменение курса Коминтерна и отдельных компартий в соответствии с его схемами. «С конца 1923 года Интернационал жил и живет под дулом револьвера, на рукоятке которого была сперва рука Зиновьева, затем Сталина. Все обязаны были мыслить, говорить и особенно голосовать «монолитно». Это умерщвление идейной жизни жестоко отомстило за себя ростом фракций и группировок», – констатировал Троцкий. И тем не менее он предостерегал против того, чтобы «законное возмущение негодным руководством не приводило… к разочарованию в коммунизме…» (Декларация для газеты «Веритэ», август 1929 г.).
В основу сплочения коммунистической оппозиции и эвентуального