На осколках тумана. Наталья Ручей
пустом столе, где стоит один ноутбук, у двери бросает на меня долгий взгляд, но уходит, так и не решившись что-либо сказать.
Мне даже без разницы, что он забыл попрощаться.
Едва офис пустеет, беру в руки телефон, открываю окно, впуская в комнату сумерки вместе с весенним, еще немного прохладным ветром, который несет в себе сладкую горечь зеленой травы и набухающих на деревьях почек, и открываю сообщение от Артема.
«Привет, – пишет он, – расскажешь, о чем думаешь на самом деле?»
На самом…
Я понимаю, что это новая попытка оживить разговор, который я не смогла продолжить вчера.
Но я снова не могу ему ничего ответить.
Потому что не могу рассказать, что на самом деле, даже не отдавая себе в этом отчета, думаю не о чем-то, а о ком-то. О нем.
«Хорошо, начну я, – пишет он, видя, что я не собираюсь ничего отвечать. – Кроме сумерек, я люблю своих близких, детей, скорость, машины, одеколон с древесными нотками, удобную одежду, растоптанные кроссовки, которые не подведут. А думаю о тебе».
Я молчу, и спустя всего мгновенье, он добавляет:
«Целый день. Хотя это до чертиков отвлекает меня от работы. И подчиненные начинают коситься».
Я улыбаюсь.
Качаю головой, не веря тому, как все совпадает. Не понимая, почему эти строки незнакомого человека заставляют румяниться щеки. И не зная, зачем все же пишу ему:
«Я люблю своих родных, друзей, белые розы, толстых котов, высокие каблуки и красивые мужские голоса».
Закусываю губу, сообразив, что последнее можно было и не писать, потому что я не хочу полчаса объяснять, что такое «красивые голоса», да и вообще это признание какое-то нелепое, не представляю, из каких глубин оно вырвалось.
Но поздно.
Мое сообщение отмечается как «прочитано».
И практически мгновенно приходит ответ от Артема:
«Про розы запомню, про котов уточню (надеюсь, это действительно относится только к котам, а то я медленно набираю вес). А что касается голоса… Хочешь услышать мой?»
Я отхожу от окна, убираю в сторону телефон, несколько часов обзваниваю кандидатов на должность, которая никому не нужна за такие деньги. А потом откидываюсь на спинку кресла, рассматриваю списки приглашенных на собеседование и понимаю, что, скорее всего, все, кого я сейчас пригласила, завтра придут лишь для того, чтобы отказаться.
И все эти два часа я специально занимала себя хоть чем-то, чтобы не отвечать, увильнуть, чтобы спрятаться, потому что так проще.
Беру телефон и долго рассматриваю силуэт в капюшоне. Интересно ли мне услышать его голос? Хочу ли я этого или лучше…
И прежде, чем остановить себя, я пишу короткое:
«Да».
«Сейчас ты свободна?» – спрашивает Артем.
И, наверное, меня подкупает, что с его стороны нет глупых обид и расспросов, почему так долго молчала, почему пропала вчера. А еще это, конечно, весна, которая как-то особенно заставляет ощутить