Мой любимый доктор. Тая Ирова
так, словно я таракан какой-то, от которого хочется избавиться, да нельзя. А на ответ, что я девственница, скептически выгнула бровь и повторила вопрос:
– Вы хотите сказать, что в свои практически двадцать лет, всё ещё девственница?
– Да. И не вижу в этом ничего предосудительного! – парировала я. И мы с гинекологом, наконец, покинули смотровой кабинет.
– Алексей Сергеевич, эта пациентка по вашей части, – проговорила она, подойдя почти вплотную к хирургу и бросив в мою сторону странный косой взгляд. М-да…
– Плохо, что Эдуард Семёнович работает всего лишь до четырёх дня, а после этого к его аппаратуре не подступиться, – недовольно проговорил Алексей Сергеевич.
– Нашему главврачу давно надо решить проблему с врачом ультразвуковой диагностики. А то аппаратура есть, а использовать её может лишь Семёныч. И от этого страдаешь не только ты. Ладно, мне пора. У меня ещё куча бумажек не заполнено.
– Что ж, Эльмира Вячеславовна. Идти сможете? – Уточнил Алексей Сергеевич.
– Да.
Ирина Андреевна, врач-гинеколог, недовольно посмотрела на меня и ушла, а мы с Алексеем Сергеевичем прошли к лифту. Где меня встретила улыбчивая женщина, то ли медсестра, то ли санитарка. Она же и проводила в хирургическое отделение до поста медсестры. Эх… Думала, что пронесёт, но нет. Да уж. А ведь через шесть дней у меня день рождения… Вот же угораздило! И вот что-то мне подсказывает, что папа ещё и скандал потом закатит, что я не поехала в частную клинику к Арсену Вазгеновичу. Что такое не везёт и как с этим бороться?
***
Удивительно, но факт, мой организм работал как-то по-своему. Когда я болела, то кушать почти не хотела, особенно тогда, когда это действительно было нужно. Вот и сейчас, после того как у меня взяли кровь, медсестра, дав понюхать нашатырь, «обрадовала», что ни пить, ни есть, по распоряжению врача, до завтра мне нельзя. И вот есть-то ладно, но пить тут же захотелось. А потом, как назло, в палату принесли ужин. Эх. Не в силах выносить аппетитные ароматы, решила выйти в коридор и вовремя. Потому как моим глазам предстала картина «папа в бешенстве».
– Вы, кажется, не понимаете! Это моя дочь! И она едет в частную клинику! Сейчас же! – Рычал папа, на совершенно спокойного внешне Алексея Сергеевича. Вот это выдержка, однако!
– Уважаемый Вячеслав Александрович, ваша дочь – МОЯ ПАЦИЕНТКА, и я за неё несу ответственность. Что вы будете делать, если у неё в дороге лопнет аппендицит и начнётся перитонит?
– Эм…
– Папа! – всё же решила вмешаться, видя, как папа, набирает побольше воздуха, чтобы начать новый виток ругани. – Меня здесь всё устраивает. Больница, вроде неплохая. Про Алексея Сергеевича, если зайдёшь в мою палату, то услышишь, как мои соседи будут говорить только хорошее. Да и в принципе – это простая операция. Чего ты тут устроил?
– Что значит соседи? – Услышал он, конечно, только то, что нужно ему.
– Обычные… – огрызнулась я, но договорить мне не дал врач.
– Эльмира