Солнце и Луна Черной гильдии. Ольга Ильинична Зернова
я прикован… к этому столу, к кабинету, к зданию…
– Если отец запрещал музыкальные инструменты, откуда в его комнате рояль?
Глава вновь гладит крышку. Глаза немного привыкли к полутьме, и в его взгляде можно разглядеть нежность.
– До меня к столу был прикован отец, скрыть от него что-то труда не составляло. Но музыку так просто не спрятать. Поэтому я давно привык играть в полной темноте. Могу прикасаться к ней, лишь когда не вижу ее.
– Ее? Вы говорите о рояле?
– Для меня это она. Я прикасаюсь к ней, чувствую ее. Чувствую, как она отвечает мне. Слышу. Она подсказывает мне, как обращаться с ней так… чтобы мы оба получали удовольствие.
– Удовольствие? Вы ощущаете, как она получает удовольствие?
– Мы получаем удовольствие от звуков. Звуков, которые могут появиться лишь когда мы вдвоем. Лишь когда прикасаемся друг к другу.
Глава 16.
– Прости, наверное, мои слова кажутся тебе бредом сумасшедшего, – убирает руку от рояля глава.
– Я думаю, что ваши чувства прекрасны, – с улыбкой отвечаю, опускаясь обратно на кровать.
– Что?
– Ничего, что вы не можете попасть в желтую гильдию, ведь там вам пришлось бы музицировать по указке и играть то, что скажут. Там вы были бы ограничены куда сильнее, чем здесь.
– Я… никогда не задумывался об этом.
– Думаю, никто из Лун не осудит, если вы будете играть и днем, ведь ваши мелодии прекрасны.
– Правда? Я боялся, что это удовольствие мнимо, и я могу разделить его лишь с ней.
– Правда. Вы можете продолжать играть, вы мне совсем не мешаете. Я с удовольствием еще послушаю вашу музыку.
– Спасибо.
Глава опускается на танкетку, с нежностью касается клавиш и улыбается.
– До войны я готовилась к сдаче экзаменов в Белую гильдию, – произношу достаточно громко, чтобы он услышал. Он должен знать. Сейчас.
Пальцы Сола неловко опускаются на клавиши, заставляя их издать неприлично громкий звук. Он вздрагивает и замирает, будто сейчас кто-то вбежит в комнату и ударит его палкой.
– Ты хотела вступить в Белую гильдию? – оборачивается он.
Молча киваю. Я прервала его единение с «ней». Кем бы она ни была. За это я ощущаю вину. Но больше молчать я не могу. Сегодня он признался мне. Я тоже должна признаться.
– Почему?
– Мне всегда казалось, что у членов Белой гильдии больше свободы, чем у других. Ведь они могут исследовать то, что им интересно и тогда, когда им вздумается.
– Не хочу тебя расстраивать, но сейчас Белая гильдия занимается разработкой новых способов убийства людей по указке короля, так что… может, даже и к лучшему, что ты осталась в Черной гильдии.
– Почему к лучшему? Разве вы работаете не над одним делом?
– Наша работа довольно рутинна, это правда. Но сверху нам спускают лишь итоговые показатели. Как их достичь – наше дело. Тоже своего рода свобода.
Глава украдкой улыбается и тут же отворачивается. Его пальцы прикасаются к «ней», производя красивые