Деревенщина против мажора. Татьяна Кошкина
охренел?!
Попыталась стащить с себя эту тушу, но он вцепился намертво и, кажется, отключился.
Только этого ей и не хватало. Кое-как перетащила тело через порог дома и свалила рядом с журнальным столиком. Тот опасно покачнулся, у стоящей на нем красивой вазы были все шансы упасть и разбиться о голову парня.
Лида с сожалением смотрела на то, как ваза постепенно выравнивается на столе. Лучше бы разбилась. Об эту тупую лохматую башку не грех и сто таких ваз разбить, сколько бы они ни стоили. Пока его сестра была в опасности, он нажирался как свинья.
Не выдержала и зло пнула Кента по ноге. Только сейчас заметила грязные, порванные в двух местах штаны и перепачканную футболку. Наклонилась и, схватив за волосы, задрала лицо вверх. Вроде не побитый. Значит, просто упрямо полз домой.
– Придурок, – поморщилась от запаха перегара.
– Я знал, что ты оценишь, поломойка, – пропел тот, придя в себя. – Ой, чет тошнит меня… о-ой…
– Твою мать!
Схватила первое, что попалось под руку – ту самую дорогущую вазу со столика, – и сунула ему в руки. Еще не хватало пол за ним мыть посреди ночи. Не просто урод и кретин, еще и алкаш. Замечательно.
– Это ваза времен династии Мин, – послышалось с лестницы на второй этаж в тот самый момент, когда Кент с характерным звуком извлек из себя первую порцию мерзости.
– Отлично. Значит, туда блевать не побрезгует, – пожала плечами и обернулась.
Томирис стоял на лестнице в темно-синей пижаме со звездами. Взъерошенный и босой, он с удивительным равнодушием разглядывал пьяного в стельку брата.
– Каждый год одно и то же, – пожал плечами ребенок. – Я с ним побуду, не переживай. Я специально не спал.
– В смысле?
Лида, кажется, запуталась. Равнодушные друг к другу, параллельные вселенные, но малыш Томми почему-то ждет пьяного брата и ни секунды не сомневается, что тот приползет именно в таком виде.
– У тебя завтра рабочий день, а у меня занятия только после обеда. Я за ним присмотрю.
Со стороны обнимающегося с вазой Кеши послышался здоровый мужской храп. Лида подавила в себе желание пнуть тело еще раз и выкинуть к черту на улицу. Пусть спит под кустом и не мешает никому жить. Но Томирис расстроится, он всерьез решил дежурить рядом с братом.
– Отнести его на диван?
– Он сам через час проснется и отползет. Не первый раз.
Точно алкаш. Золотой мальчик-алкоголик. Бестолковый, глупый и мерзкий.
Уходила Лида с чувством легкой тревоги: справится ли Томми с Кентом? С другой стороны, мальчик – самый разумный человек в этой семье. Остается верить, что он знает, что делает. А у нее в комнате одна неразумная особа, которой завтра нужно к врачу.
К моменту, когда Лида вернулась в спальню, та самая неразумная особа уже мило сопела в две дырки на ее кровати. Что ж, это лучше, чем пытаться наглотаться таблеток и пытаться перерезать себе вены.
– Может, все-таки кофе?
Утром Толик увидел в дверях бледную моль с косой и фантастическими