Карт-Бланш для Синей Бороды. Ната Лакомка
Кого или чего, милорд?
– Меня, – сказал он спокойно.
Я наклонила голову, собираясь с мыслями, а потом посмотрела ему в глаза:
– Нет, я не боюсь вас.
– Обо мне ходят страшные слухи. Меня называют графом Синяя Борода, как злодея из народных сказок. Знаешь об этом?
– Я не доверяю слухам. А вы не сделали ничего, чтобы я вас боялась…
Казалось, он был доволен, потому что отвернулся к столу, как будто прятал улыбку.
– Думаю, ты убедилась, что моя борода чёрная, а вовсе не синяя.
– …но не сделали ничего, чтобы я вас уважала, – закончила я.
Он оглянулся, и взгляд его стал холодным.
– Только твоё уважение или неуважение мне безразличны, – заверил он.
– Охотно верю, – сказала я. – И раз уж мы начали беседовать откровенно, позвольте спросить: вы и правда приехали в наш город, чтобы найти себе новую жену?
– Правда, – ответил он, продолжая разглядывать меня, как диковинного зверька.
Он не сел в кресло, а остался стоять, и его широкоплечая фигура против света свечей казалась особенно огромной. Он подавлял одним своим присутствием, и мне больше всего хотелось побыстрее покинуть эту комнату чтобы освободиться от этого человека. Освободиться? Но я ведь ему не принадлежу?.. Все эти мысли промелькнули в моей голове быстро, как вспышки молний в грозовую ночь, но слова слетели с языка ещё быстрее:
– А что случилось с предыдущей леди де Конмор?
– Упала с лошади и свернула себе шею, – граф произнес это безразлично, словно говорил о подгоревших блинчиках на завтрак.
Его тон задел меня. Если он решит жениться на Констанце, вряд ли она будет счастлива с чёрствым человеком, которого не огорчает недавняя гибель жены.
– Вы говорите об этом с таким спокойствием, милорд… Совсем не похоже на безутешного вдовца.
– А я – счастливый вдовец, – сказал он. – Хочешь знать, почему? Раз уж мы беседуем откровенно?
Голос де Конмора стал вкрадчиво-опасным, а сам он подался вперед, заглядывая мне в лицо. Я почувствовала себя кроликом перед волком, что внезапно выскочил из чащи. Еще немного – и хищник бросится на меня и откусит голову. Или… свернет шею…
– Нет! Оставьте свои тайны при себе, мне они ни к чему, – торопливо произнесла я.
– Разумное решение, – пробормотал он и вдруг коснулся моей рассыпавшейся косы. – Кто же придумал назвать тебя Бланш? У тебя тёмные волосы.
– Когда я родилась, они были белокурыми, как у моих сестёр сейчас, – сказала я, еле сдерживая стремительно забившееся сердце. Этот человек и пугал, и волновал одновременно. Я вдруг подумала, что не смогла бы дать ему оплеуху, вздумай он сейчас, как Реджинальд, требовать у меня поцелуя.
Ладонь графа легла на мою щеку, погладила.
– Разрешите удалиться, милорд, – произнесла я срывающимся голосом, и делая шаг назад.
– Разрешаю, – сказал он и взял мою руку.
Я дрожала, но не сделала попытки вырваться и убежать. Бедный рождественский кролик, угодивший в пасть к волку! Вот кем я сейчас себя ощущала!
– Сожалею,