.
помощниц.
– На следующей неделе граф устраивает предновогодний бал, – пояснил посыльный, и было видно, что он очень горд объявить об этом первым. – Граф прислал задаток и требует, чтобы угощение было готово в срок и в лучшем виде.
Тяжелый бархатный кошелек с вензелем «АК» перекочевал из руки посыльного в руку господина Маффино. Тяжесть и размеры кошелька впечатляли.
– Еще милорд велел передать вот это вашей помощнице, – посыльный протянул хозяину крохотный сверток. – Той, которая относила сегодня заказ в дом его светлости. Девушка обронила кое-что, граф распорядился вернуть.
– Леди Бланш относила шоколад, – указал в мою сторону господин Маффино.
– Ах, вот как, – с непередаваемой улыбкой посыльный протянул сверток мне, и я не думая протянула руку и приняла его.
Когда дверь за графским посланником закрылась, господин Маффино застонал:
– И как прикажете сделать это за неделю?! Пятьсот бисквитных пирожных! Ты можешь себе это представить?! Даже если положить на них всего по одной вишне, у нас не хватит ягод! У нас найдется пятьсот засахаренных вишен?
Только его причитания прошли мимо моего слуха.
– Я ничего не теряла в графском доме, – сказала я, развязывая шнурок, перетягивающий сверток. Узлы были тугие, и я никак не могла с ними справиться. Да ещё пальцы предательски дрожали.
– Что? – переспросил Маффино. – У нас хватит вишен, Бланш?
Но я его не слышала. Наконец-то я развернула сверток и на ладони у меня оказалась… серебряная брошь, никогда мне не принадлежавшая. Кровь бросилась мне в лицо. Его милость решил откупиться, когда понял, что промахнулся, торгуя любовь приглянувшейся девицы. Или решил, что получив богатый подарок девица передумает. И станет посговорчивее.
– Две тысячи шоколадных конфет! – перечитывал тем временем список господин Маффино. – Как мы с этим управимся? Можно четверть сделать с марципаном, четверть с ликером, четверть с орехами, и еще четверть с черносливом. Что думаешь, Бланш?
Но я уже ни о чём не думала. Словно ошпаренная, я вскочила и бросилась следом за посыльным, позабыв даже о накидке. Он дошел почти до конца улицы, и когда я догнала его, то задыхалась от быстрого бега.
– Вот! – сказала я, сунув ему в руку серебряное украшение, и отступила на три шага, как от чумного. – Верните его светлости и скажите, что произошла ошибка. Не я – та девушка, которая потеряла эту брошь. Пусть граф припомнит получше, кто приходил к нему. И больше не смейте приносить мне ничего… вроде этого.
– Простите, – церемонно поклонился посыльный. – Произошла ошибка, я понял.
В смятении чувств я возвращалась в лавку, обнимая себя за плечи, потому что внезапно ощутила и мороз, и поднявшийся ветер, пронизывающий до костей.
Господин Маффино встретил меня упреками. Его очень беспокоило мое здоровье – иначе кто станет готовить сладости для графского бала?!
Он пересчитал задаток, и чуть не упал в обморок – тридцать золотых,